ченныя. Кутузовъ охладѣлъ ко мнѣ; я не искалъ его милостей и старался отдалиться отъ главной квартиры, въ которой не жилъ во все время пребыванія арміи въ Тарутинѣ, появляясь въ ней развѣ по приказанію. Я бывалъ у Коновницына и въ то же время имѣлъ съ нимъ переписку, въ которой онъ ничего у меня не выигрывалъ.
При такихъ отношеніяхъ моихъ съ Коновницынымъ и Толемъ, могущественными людьми того времени, я не имѣлъ совершенно никакого дѣла и мнѣ оставалось быть свидѣтелемъ разныхъ интригъ главной квартиры, вражды между Кутузовымъ и генераломъ Беннигсеномъ, которую возбуждалъ полковникъ Толь, единственно въ намѣреніи, отдаляя отъ Кутузова вліяніе на него Беннигсена, сохранить надъ нимъ власть свою. Званіе начальника главнаго штаба осталось еще при мнѣ, и, не взирая на повторенный мною о неспособности моей рапортъ, я не могъ получить увольненія отъ должности.
Фельдмаршалъ, получа донесеніе отъ партизановъ, что состоящій въ командѣ неаполитанскаго короля непріятельскій авангардъ остается совершенно одинъ, что ближайшія отъ него войска въ Москвѣ и, слѣдовательно,
