на златыя доспѣхи, ждучи дни грознаго, Богомъ изволеннаго, въ онъ же имать пастися множество трупа человѣческаго и крови пролитися аки морскимъ водамъ. Отъ таковаго страха и отъ великія грозы дерева приклоняются и трава постилается.... Князь же великій, поимъ брата своего князя Владимера и Литовскіе князи и воеводы и всѣ мѣстные князи, выѣха на высокое мѣсто, и зряше на прапоры воеводскіе и на все войско. Стязи ревутъ наволоченіи, у богатырей хоругови аки живы пашутся, а доспѣхи Русскія аки вода сильна во вся вѣтры колеблются, а шеломы на главахъ ихъ аки утреняя заря, еловцы же шеломовъ ихъ, аки поломя огненное пашется.... Вси единъ за единаго хотятъ умрети. Князь же великій Димитрей Ивановичь, видѣвъ полки своя достойно уряжены, обвеселися сердцемъ, и сшедъ съ коня паде на колѣно на травѣ зеленѣ прямо великому полку и черному знаменію....
«Уже нощь бысть (уже нощь приспѣ) и заря загасе..... Рече Димитрей Волынецъ великому князю примѣту: Войску уже бо вечерняя заря потухла. Димитрей же сяде на конѣ свои, поимя съ собою великаго князя, выѣхавъ на поле Куликово, и ставъ посредѣ обоихъ полковъ, слыша стукъ великъ и крикъ, аки торзи снимаются, аки городы ставятъ, аки трубы гласяще. И бысть же назади Татарскихъ полковъ — волцы воютъ велми грозно, по правой же сторонѣ ихъ вороны и галици беспрестанно кричаша, и бысть великъ трепетъ птицамъ, пролетающимъ отъ мѣста на мѣсто, аки горамъ играюще; противу же имъ на рѣцѣ на Непрядвѣ гуси и лебеди и утята крилами плещутъ необычно и велику грозу подаютъ. Рече же Волынецъ великому князю: Что еси, господине князе, слышалъ? И рече князь великій: Слышахъ, брате, гроза велика есть. И рече Волынецъ: Обратижеся, княже, на полки Русскіе. И яко же обратися, и бысть тихость велика. Волынецъ же рече великому князю: Что еси, господине, слышалъ? Онъ же рече: Ничто же, брате, слышати, но токмо видѣхомъ отъ мно-
на златыя доспѣхи, ждучи дни грознаго, Богомъ изволеннаго, въ онъ же имать пастися множество трупа человѣческаго и крови пролитися аки морскимъ водамъ. Отъ таковаго страха и отъ великія грозы дерева приклоняются и трава постилается.... Князь же великій, поимъ брата своего князя Владимера и Литовскіе князи и воеводы и всѣ мѣстные князи, выѣха на высокое мѣсто, и зряше на прапоры воеводскіе и на все войско. Стязи ревутъ наволоченіи, у богатырей хоругови аки живы пашутся, а доспѣхи Русскія аки вода сильна во вся вѣтры колеблются, а шеломы на главахъ ихъ аки утреняя заря, еловцы же шеломовъ ихъ, аки поломя огненное пашется.... Вси единъ за единаго хотятъ умрети. Князь же великій Димитрей Ивановичь, видѣвъ полки своя достойно уряжены, обвеселися сердцемъ, и сшедъ съ коня паде на колѣно на травѣ зеленѣ прямо великому полку и черному знаменію....
«Уже нощь бысть (уже нощь приспѣ) и заря загасе..... Рече Димитрей Волынецъ великому князю примѣту: Войску уже бо вечерняя заря потухла. Димитрей же сяде на конѣ свои, поимя съ собою великаго князя, выѣхавъ на поле Куликово, и ставъ посредѣ обоихъ полковъ, слыша стукъ великъ и крикъ, аки торзи снимаются, аки городы ставятъ, аки трубы гласяще. И бысть же назади Татарскихъ полковъ — волцы воютъ велми грозно, по правой же сторонѣ ихъ вороны и галици беспрестанно кричаша, и бысть великъ трепетъ птицамъ, пролетающимъ отъ мѣста на мѣсто, аки горамъ играюще; противу же имъ на рѣцѣ на Непрядвѣ гуси и лебеди и утята крилами плещутъ необычно и велику грозу подаютъ. Рече же Волынецъ великому князю: Что еси, господине князе, слышалъ? И рече князь великій: Слышахъ, брате, гроза велика есть. И рече Волынецъ: Обратижеся, княже, на полки Русскіе. И яко же обратися, и бысть тихость велика. Волынецъ же рече великому князю: Что еси, господине, слышалъ? Онъ же рече: Ничто же, брате, слышати, но токмо видѣхомъ отъ мно-
