— Неофит, подойди и принеси жертву богу Геркулесу; тогда ты будешь угоден богам, а царям и нам приятен.
Святый ответил ему:
— Я молюсь Богу моему, Иисусу Христу, чтобы оказаться приятным и угодным Ему.
Тогда, по повелению мучителя, была сильно раскалена печь для сожжения святаго Неофита. Он был ввергнут в печь и отверстие ее было закрыто на три дня и три ночи, чтобы не осталось и костей мученика. Но святый мученик Неофит, посреди огня охлаждаемый Божественною росою, веселился как на месте спокойном, воспевая: гдⷭ҇ь пасе́тъ мѧ̀, и҆ ничто́же мѧ̀ лиши́тъ, на мѣ́стѣ зла́чнѣ, та́мѡ всели́ мѧ[1]. Он оставался совершенно невредимым, подобно трем Вавилонским отрокам, ввергнутым в печь[2].
По прошествии трех дней пришли слуги мучителя открыть печь и высыпать пепел; они думали, что печь угасла и тело мученика сгорело. Но лишь только они открыли отверстие, тотчас неожиданно из печи изверглось огромное пламя и попалило множество нечестивых, пришедших туда, так что едва ли кто остался невредимым. Святый же громким голосом воскликнул:
— Благословен Ты, Господи Боже мой, сохраняющий меня здравым и невредимым среди мучений, избавляющий меня от лукавства мучителей, претворяющий для меня огонь в росу и попаливший пламенем достойных вечного и неугасающего пламени! Молюсь Тебе, Владыко, не посрами меня, раба Твоего, до конца, пока я совершу свой подвиг при Твоей помощи.
После этого святый вышел из печи здравым, не получив никакого вреда от огня. Нечестивые слуги, оставшиеся от сожжения пламенем, взяли его и повели к правителю. Все язычники удивлялись такому чуду и приписывали его, по нечестию своему, волхвованию, сами будучи исполнены бесовского чародейства: злоба ослепила их, и они не могли уразуметь силы Христовой.
Затем святый был осужден на съедение зверями. Было приготовлено возвышение; обнаженного святаго привязали к укрепленному на нем столбу и выпустили на него медведя. Зверь
