тых гадов. Справедливо воспевал Давид: надѣ́ющїисѧ на гдⷭ҇а ꙗ҆́кѡ гора̀ сі́ѡнъ: не подви́житсѧ въ вѣ́къ[1].
В одну ночь, когда Антоний молился и бодрствовал на служении Господу, вдруг он увидел, что вся его обитель и даже окружающая пустыня полны зверей, которые страшно разевали пасти и скрежетали зубами. Но преподобный, тотчас уразумев в этом коварство врага — диавола, сказал:
— Если от Господа дана вам власть надо мною, то я готов быть пожранным вами; если же вы явились по сатанинскому наваждению, то бегите прочь, потому что я — раб Христов.
И, по слову преподобного, все звери обратились в поспешное бегство, гонимые силою Божиею.
Спустя несколько дней произошла новая борьба с тем же врагом. Святый имел обыкновение давать на память какой-нибудь подарок каждому, приходившему к нему с приношением, и для этой цели плел корзину. Потянув за полоску, из которой он плел корзину, он вдруг почувствовал, что кто-то держит ее. Преподобный поднялся и увидел зверя, который до пояса имел образ человека, другая же половина его туловища имела вид ослиный. Антоний, перекрестившись, сказал:
— Я — Христов раб; если ты послан на меня, то вот я, — не бегу.
И тотчас призрак, вместе с множеством других бесов, обратился в бегство и исчез.
Спустя несколько времени братия упросили преподобного навестить их. Движимый отеческой к ним любовью, Антоний, положив вместе с ними на верблюда хлеба и воды, — так как предстояло идти по безводной местности, — отправился в путь. По дороге взятая им вода вышла вся, и, по причине сильной жары, путникам угрожала смерть от жажды. Напрасно они обходили окрестности, ища где-либо в углублениях остатков дождевой воды; от жажды и солнечного зноя издыхал уже и верблюд. В таком бедственном положении старец по обыкновению обратился к помощи молитвы. Отойдя от спутников на небольшое расстояние, он, преклонив колена, поднял к Небу руки и начал молиться. И тотчас же на этом месте показался источник воды. Утолив жажду и взяв запас воды с собою, путе-
