При этом Иоанн признался игумену в своих помыслах о родителях и о доме.
Игумен сказал ему:
— Не говорил ли я тебе и раньше, сын мой, что тяжелы иноческие подвиги, что иноки много несут с собой и трудов, и вражеских нападений, и невыразимых искушений.
При этих словах игумен прослезился и долго плакал об Иоанне. Бог же, Который все обращает на пользу, особым тайным воздействием на сердце игумена внушил ему, чтобы он не препятствовал Иоанну пойти к своим родителям: Господь хотел сделать в нем впоследствии дивными Свои желания[1]. Игумен благословил Иоанна идти, куда он хочет, лишь увещевал его тщательно беречься от сетей врага и сохранить в пути непорочность.
— Хотя я и пойду к родителям, — отвечал Иоанн, — однако и там, с помощию Божиею и ваших молитв, сокрушу главу моего врага и покажу его бессилие.
Затем Иоанн пошел в свою келлию, чтобы приготовиться в путь. Приготовление же это состояло не в чем-либо другом, а только в молитвах, слезах, воздыханиях сердца, соединенных с коленопреклонениями, — чтобы Господь не дал восторжествовать врагу, но Сам, как знает и хочет, направил его путь по Своей благой и всесовершенной воле. Придя на другой день поутру к игумену, Иоанн пал к его ногам и начал умолять его не гневаться за уход его из монастыря, но напутствовать его своим отеческим благословением и святыми молитвами.
Тогда игумен созвал к себе всех братьев и, объявив, что Иоанн хочет уйти от них, приказал молиться за него. Сам же Иоанн, прощаясь, говорил братиям:
— Знаю я, что диавол хочет совсем удалить меня из этого святаго места под предлогом свидания с моими родителями. Но я надеюсь на Бога и на ваши святые молитвы, что я и с родителями увижусь, и диавола поборю, победив его обольщение.
После этого все пошли в церковь и там со слезами помолились об Иоанне. Игумен же, благословляя его в путь, сказал:
- ↑ Выражение заимствовано из Псалма 15, ст. 3 (в славянском переводе).
