Получив от Патриарха благонадежных и знающих руководителей из иноков, святый Савва отправился путешествовать по пустыням, прилегающим к Александрии, чтобы видеть пустынническое подвижничество и побеседовать с отшельниками; он побывал в Мареоте и в пустынях Ливийских. С любовию и смирением он искал и принимал поучения от молчальников, подвижничество которых всеми прославлялось, как совершеннейший путь ко спасению. Оттуда он прошел в Фиваиду и в Черную Гору, славившуюся скитническим подвижничеством, побывал в некоторых местах Сирии и даже Персии и, наконец, возвратился в Иерусалим.
После некоторого отдохновения он отправился в новое путешествие — на Синай. Пройдя долину Иорданскую, он достиг Вавилона, где поклонился гробам трех отроков — Анании, Азарии и Мисаила. Местный султан отнесся к нему благосклонно и дал проводников к султану египетскому, который также оказал святому Савве внимание и проводил на гору Синай.
На Синае святый Савва принят был радушно Синайским епископом и поселился при монастыре Пресвятой Богородицы. На Синае святый Савва пробыл в подвигах целую Святую Четыредесятницу, поклоняясь святыням и изучая тамошнюю подвижническую жизнь и молясь в сем святом месте о своем Отечестве.
С Синая святый Савва снова возвратился в Иерусалим. После некоторого отдохновения он вновь обозрел все святыни и поклонился им, а затем стал готовиться к новому путешествию. Сердечно простившись с Иерусалимским Патриархом Афанасием и с игуменом Лавры Саввы Освященного Николаем, равно как со всем патриаршим клиром и братиями монастырей, святый Савва направился в город Антиохию, где был радушно принят Антиохийским Патриархом. Посетив святые церкви в самой Антиохии, святый Савва совершил путешествие для поклонения гробу святаго Симеона на Дивной горе.
Из Антиохии Савва направился в Царьград чрез Армению и Анатолию. Сухопутное путешествие он совершил благополучно, на море же его постигла тяжкая болезнь. Спутники трепетали за его жизнь, уговаривали его принять пищу, ибо несколько дней он ничего не вкушал; но Савва не мог принять никакой пищи, кроме свежего чего-либо. Но берега были далеко, и корм-
