возгнушайся меня, грешницы, ибо и я — создание Божие. Молю тебя, святый отче, не оставь меня без помощи.
Сие и многое подобное она говорила с плачем и воплем. Блаженный Мартиниан открыл свое оконце, поглядел и, увидев ее в таком плохом одеянии, стоящую под сильным дождем, помыслил в себе:
«О, горе мне, окаянному грешнику. Се ныне предстоит мне искушение: или я должен исполнить заповедь Божию, повелевающую быть милосердным, или должен нарушить свой иноческий обет. Если я не приму в келлию сию жену, находящуюся в таком бедственном состоянии, ее пожрут звери, или она умрет от великой стужи. Тогда я оскверню свою душу, и буду подобен убийце. Если же я введу ее в свою келлию, то боюсь, как бы не постигло меня искушение. Тогда я оскверню и свое тело и свою душу, и буду нечистым блудником пред моим Господом. Не знаю, как поступить мне».
И, воздев руки к Небу, блаженный Мартиниан воззвал:
— На тѧ̀, гдⷭ҇и, ᲂу҆пова́хъ, да не постыжꙋ́сѧ во вѣ́къ, нижѐ да посмѣю́тъ ми сѧ вразѝ моѝ[1]: не попусти мне впасть в искушение и сделаться рабом льстивого диавола. Но сохрани меня в час сей и покрой от навета врага, ибо Ты благословен во веки.
Помолившись, он открыл двери, ввел в келлию ту женщину и, разведя огонь, предложил ей обогреться, затем принес финиковых плодов, которые сорвал с дерева, стоящего недалеко от его келлии, дал ей их и сказал:
— Женщина! Ешь и грейся здесь у огня, утром же с миром оставь мою келлию.
После сего он оставил ее во внешней половине келлии, а сам ушел во внутреннюю и запер за собою двери. В третьем часу ночи он, по заведенному им обычаю, стал воспевать псалмы и молитвы. После сего он лег на землю и уснул. Но сатана смутил его в ту ночь похотью плотскою. В полночь жена, встав, вынула из мешка все свои украшения и надела их на прельщение святаго. Убрав в мешок свое бедное одеяние, она ждала, пока Мартиниан не выйдет к ней. Утром святый вышел из своей половины, желая отпустить женщину из своей келлии. Увидав ее в богатой одежде и украшенную,
