его грамоте и страху Божию, а также — смирению, послушанию и другим иноческим добродетелям.
В одно лето была большая засуха, так что высохли в монастыре колодцы, иссякли и озера. Тогда сказал игумен некоторым братьям:
— Никто другой не умолит Бога, чтобы Он дал нам воды, как только отец Феодор, ибо великой благодати Божией исполнен он.
Призвав к себе блаженную, игумен сказал:
— Отец Феодор, возьми сосуд и почерпни нам воды из колодца.
Колодезь же был сух и не имел ни одной капли воды.
— Благослови, отче! — сказала Феодора и пошла к колодцу.
Опустив в колодезь сосуд, она наполнила его чистой водой и принесла игумену с братией: видя сие, все дивились. Тотчас пошли они к колодцу, в коем давно уже высохла вода, и, заглянув, увидели, что он полон воды, и прославили Бога. Было же воды той довольно для всякой монастырской нужды, до тех пор пока не пошел дождь и не наполнил водою все высохшие водоемы.
Блаженная Феодора, будучи смиренна духом, говорила братии:
— Не ради меня совершилось сие, но ради пославшего меня отца нашего игумена, который имеет твердую, непоколебимую веру в Бога, — а я лишь исполнил то, что приказано мне, надеясь на молитвы отца нашего.
И продолжала жить Феодора в келлии своей, молясь Богу и воспитывая мнимого своего сына.
В один вечер, взяв с собою на виду у всех отрока, Феодора заперлась с ним в келлии и начала поучать его. Игумен же, по внушению Божию, послал некоторых из братий незаметно послушать у келлии, о чем беседует она с отроком своим. Феодора, прижав отрока к груди своей и обнявши, целовала его, говоря:
— Сын мой возлюбленный! Время мое настало, конец мой пришел и я отхожу от тебя; ты же не плачь о мне и не говори себе: «я — сирота», — ибо имеешь ты отцем Бога, покрывающего тебя благодатию Своею, Коему и я (если обрящу дерзновение пред Ним) буду молиться о тебе. Выслушай последние слова мои и запечатлей их в сердце своем: возлюби Бога больше всякой
