мых костей веревка. И игумен и все с ним бывшие пришли в ужас. С великим трудом едва могли снять с Симеона эту веревку, так как вместе с нею отрывалось и изгнившее тело. Симеон же, терпеливо перенося эти страдания, говорил:
— Отпустите меня, как пса смердящего: я заслужил эти страдания за грехи мои.
— Тебе только еще восемнадцать лет, — сказал ему игумен. — Какие же твои грехи?
— Отче! — отвечал Симеон, — Пророком сказано: «въ беззако́нїихъ зача́тъ є҆́смь, и҆ во грѣсѣ́хъ роди́ мѧ ма́ти моѧ̀»[1].
Услышав такой ответ, игумен изумился рассудительности Симеона и удивлялся, что такой простой юноша мог так глубоко проникнуться страхом Божиим. Он стал, однако, убеждать его, чтобы он не делал себе таких мучений.
— Нет никакой пользы, — говорил он, — начинать то, что выше сил: довольно для ученика, если он будет таким, каков его учитель[2].
Много времени прошло, пока зажили раны Симеона. Но когда Симеон выздоровел, игумен и братия снова заметили, что он, подобно прежнему, изнуряет свое тело. Тогда, боясь, как бы другие, более немощные не стали подражать ему и не сделались сами виновниками своей смерти, игумен велел Симеону уйти из монастыря. Оставив монастырь, Симеон долго странствовал по пустыне и по горам, пока, наконец, не обрел безводный колодезь, в котором обитали гады. Спустившись в сей колодезь, Симеон стал там молиться Богу.
Спустя некоторое время после сего игумен увидел ночью видение, будто множество народа с оружием и свечами в руках окружили монастырь и восклицали:
— Где Симеон, раб Божий? Покажите нам того, кто так благоприятен Богу и Ангелам. Если же не покажешь нам его, то сожжем вас и весь ваш монастырь. Симеон выше вас всех и много чудес чрез него Бог сотворит на земле.
Воспрянув ото сна, игумен возвестил о своем страшном видении братии и поведал им, какой ужас претерпел он из-за Симеона. Повсюду разослал он искать Симеона и даже
- ↑ См. Псал. 50, ст. 7.
- ↑ Ср. Еванг. от Матф., гл. 10, ст. 24.
