его жизни, ему будет причинено искушение завистливыми людьми, «но — говорили святые, — горькие последствия этого искушения падут на их же головы, ты же не потерпишь никакого зла», что и сбылось, как видно будет из последующего. — Предсказывая сие Иоанникию, оные блаженные пустынники дали ему власяную одежду, которая на туземном языке зовется левитонар. Сия одежда была для Иоанникия как бы непроницаемым щитом против всех вражеских стрел, как о сем он поведал впоследствии сам. По окончании душеполезной беседы пустынники разошлись и удалились в отдаленную пустыню, а Иоанникий пошел на гору, которая называлась Трихаликс, и пребывал там, не имея келлии, прямо под покровом неба. Узнав о нем, вышеупомянутый игумен Авгарского монастыря Григорий построил ему на той горе небольшую хижину, в которой блаженный мог бы укрываться от бури, дождя и снега, и Иоанникий, затворившись, пребывал в той хижине. Потом к нему начали ходить монастырские братия, желая насладиться его душеполезною беседою. Это было ему неприятно, потому что сим нарушалось его безмолвие, и посему, оставив ту гору, он пошел искать другого места для безмолвной жизни. Проходя мимо селения, находившегося в Геллеспонте[1], он увидел вблизи него другую высокую гору, с непроходимыми дебрями и скалами, поселился в ней и, выкопав себе тесную и глубокую в земле пещеру, начал жить в ней, никуда из нее не выходя. Пищу получал он от одного пастуха, который пас на той горе коз. Он приносил, один раз в месяц, по немногу хлеба и воды святому, получая за сие от него высший дар — благословение и молитву. Святый подвизался там три года, день и ночь молясь и прославляя Бога. Воспевая Псалмы Давидовы, он к каждому стиху присоединял такие слова:
— Упование мое — Отец, прибежище мое — Христос, покров мой — Дух Святый.
Так утешался святый, повторяя сии слова; по его примеру многие и теперь имеют обычай часто произносить их[2].
- ↑ Геллеспонт — нынешний Дарданелльский пролив. Геллеспонтом назывался также и округ на восточном берегу этого пролива.
- ↑ Эта молитва преп. Иоанникия употребляется и ныне в Богослужении церковном, именно в конце Повечерия, в таком виде: ᲂу҆пова́нїе моѐ ѻ҆ц҃ъ, прибѣ́жище моѐ сн҃ъ, покро́въ мо́й дх҃ъ сты́й, трⷪ҇це ст҃а́ѧ, сла́ва тебѣ̀.
