ничего не отвечал им, но из глубины сердечной молился Богу и вспоминал от века бывшие чудеса Его:
«Господи Боже мой, без воли Которого нижѐ пти́ца є҆ди́на паде́тъ в сеть[1], Ты Давидово сердце въ ско́рби распространи́лъ є҆сѝ[2], и Пророка Даниила сильнее львов показал еси[3]. Ведый немощь естества нашего, виждь брань, восстающую на нас; ибо тщится враг отторгнуть от Тебя достояние Твое; но Ты, благосердым Твоим оком призрев на нас, соблюди в нас неугасаемый светильник Твоих заповедей, светом Твоим исправи стопы наша и сподоби нас наслаждаться блаженством Небесным, яко благословен еси во веки веков».
Когда страдалец молился так, один скорописец записывал слова его. Затем правитель велел отвязать Самона. Но он не мог стоять на ногах, потому что суставы в коленах и бедрах его вышли из своих мест. Тогда, по повелению мучителя, святаго отнесли в темницу и положили возле святаго Гурия.
Пятнадцатого ноября месяца правитель Музоний, вставши с пением петухов[4], пошел в палату, где он производил суд, в преднесении свечей и предшествии оруженосцев, и, с надменностию сев на судилище, приказал привести к себе Гурия и Самона. Святый Самон шел посреди двух воинов, опираясь на них обеими руками и хромая, ибо ноги его вытянулись в суставах своих, когда он висел; святаго же Гурия несли, так как он совсем не мог ступать; ноги его, вследствие того, что были сдавлены в дереве, покрылись ранами и согнулись. Взглянув на святых, правитель начал говорить:
— Вы имели довольно времени для обсуждения вопроса, что лучше избрать, — жизнь или смерть? Скажите же, на что вы согласились? Наскучили ли вам прежние истязания и надумали ли вы исполнить повеление царей, чтобы остаться еще в живых и насладиться благами мира?
На это святые отвечали:
— Мы обсудили и избрали то, что нам послужит на пользу, — избрали смерть за Христа, пренебрегши жизнью в суетном мире;
- ↑ Ср. Еванг. от Матф., гл. 10, ст. 29.
- ↑ Псал. 4, ст. 2.
- ↑ Кн. Прор. Даниила, 6—18, гл. 14, ст. 32.
- ↑ Выражение «пение петуха» — употребляется для определения времени. Оно означало одну из четырех страж времени, на которые делилась ночь, и именно третью стражу, т. е. ту, которая была на равном расстоянии от полночи до утренней зари.
