дили к нему ради душеспасительной беседы, прося святаго поведать им, как спасти душу от греха. Обычными посетителями и собеседниками его были крестьяне Андожской волости. Блаженный с любовию поучал всех простым и кратким, но сильным и задушевным словом, инокам говорил о трех добродетелях, дающих им власть над нечистыми силами, о нестяжании, многом бдении и усиленной молитве, напоминал о том, как жестко и скорбно иго иноческого жития и как жили прежние иноки, навыкшие жестоким житием и молчанием служить Богу; мирским людям внушал любить ближних, особенно — помогать нищим и убогим, соблюдать ко всем правду; указывал на силу духа отцов и на слабодушие нынешних людей, в пример терпения в скорбях ставил святых мучеников и блаженных постников, превзошедших страданиями и лишениями меру естества человеческого и вечно живущих в памяти людей; учил наблюдать за своими мыслями, помышлять о вечном будущем, а не о маловременном настоящем. На вопрос собеседника, почему мы осуждаем других, блаженный отвечал: «Кто осуждает других, тот еще не уразумел себя, не вел борьбы с самим собой». Любопытствовавшим он рассказывал о себе, как он, крестьянский сын, еще в детстве оставшись круглым и бесприютным сиротой, скитался, питаясь Христовым Именем, как пришел в обитель к преподобному Корнилию и навыкал иноческому жительству — день проводил на службе монастырской в трудах телесных, а ночью молился до Заутрени, кладя по сто поклонов на каждой из 18 ступеней храма, и как поселился на Ирапе.
Однажды некий поселянин, по имени Мелетий, пришел к блаженному Филиппу, прося у него наставления. Питая глубокую веру к святому, Мелетий часто посещал обитель блаженного. На сей раз он остался ночевать у святаго Филиппа. До позднего вечера святый все беседовал с поселянином. Наконец, преподобный стал совершать свои вечерние молитвы, а Мелетий, одержимый дремотой, скоро заснул. Около полуночи он проснулся и окликнул блаженного; но его не было в келлии. Мелетий открыл оконце, посмотрел по направлению к церкви и видит: святый с воздетыми руками стоит на коленах у церкви и молится; руки его светились, как огненные свечи. Мелетий, затворив окно, стал молиться Пресвятой Троице, ди-
