Царь сказал окружающим:
— Попросите мать мою придти сюда ко мне.
Когда пришла его мать, он встал с своего престола; воздав ей честь, он посадил ее возле себя и сказал:
— Скажи мне, мать моя, какое у меня имя?
Мать отвечала:
— Ты носишь имя твоего деда: дед твой назывался Сапором, и тебе имя — Сапор.
Царь, показав перстом на святых, сказал:
— А эти беззаконники говорят, что у меня бесовское имя.
Мать его на это засмеялась, — ибо она уже веровала во Христа, но скрывалась пред своим злым сыном. Царь, увидев, что мать его засмеялась, вскипел яростию и, устремившись на нее, начал бить ее по лицу. Она же припала к ногам святых мучеников и с плачем говорила:
— Спасите мою старость, рабы Христовы, ибо я вижу, что родила не по имени только, но и на самом деле беса и окаянного сатану.
Царь, увидев, что и мать его уверовала во Христа, осудил и ее бросить в огненную печь, вместе со святыми мучениками. Кроме того, уверовали еще и некоторые из присутствовавших воинов, числом двадцать восемь, и все были брошены в печь, вместе с Акиндином, Пигасием и Анемподистом и с блаженною матерью царя; молясь в огне, они предали Богу свои святые души. Люди достойные видели сонм святых Ангелов, поющих вокруг печи и принимающих души святых, и несказанное благоухание исходило от мученических тел. Когда печь погасла, царь ушел в палату, и все разошлись. Тогда некоторые из верующих пришли к печи и нашли тела святых целыми и неповрежденными огнем; они взяли их и предали честно́му погребению, славя Отца, и Сына, и Святаго Духа, Единого Бога, Емуже слава во веки, аминь.
Стрⷭ҇тоте́рпцы гдⷭ҇ни, бл҃же́нна землѧ̀ напи́вшаѧсѧ кровьмѝ ва́шими, и҆ ст҃а селє́нїѧ, прїи̑мшаѧ тѣлеса̀ ва̑ша: въ три́знищи бо врага̀ побѣди́сте, и҆ хрⷭ҇та̀ со дерзнове́нїемъ проповѣ́дасте. того̀ ꙗ҆́кѡ бл҃га моли́те сп҃сти́сѧ, мо́лимсѧ, дꙋша́мъ на́шымъ.
