его в Царьград к тестю своему царю Андронику Старшему под надзор вместе с двумя малолетними внуками, сыновьями Стефана — Душаном и Душицею.
Но и в изгнании Бог не оставил терпеливого Стефана. Правда, Стефан здесь лишен был свободы. Ему дан был сначала особый двор и полное содержание от царя, но воспрещен свободный выход. Потом Стефан с детьми перемещен был на жительство в Цареградский монастырь Пантократора (Господа Вседержителя) под надзор игумена, без разрешения которого ему не позволялось никого принимать к себе и ни с кем не беседовать. Но доблестный Стефан покорно переносил все тягости заточения; он часто повторял: «терпи, Стефан: въ терпѣ́нїи ва́шемъ стѧжи́те дꙋ́шы ва́шѧ[1], — сказал Господь». Он часто предавался молитве с коленопреклонением и в ней находил утешение. Когда монастырская братия собиралась на правило, он первый являлся на молитву и стоял неподвижно до окончания службы, так что настоятель и братия дивились его бодрости и усердию. За это все любили Стефана и оказывали ему внимание. Часто ходили к нему и для духовной беседы. Все это не осталось неизвестным и самому царю. Слыша о похвальной жизни заточника, он часто призывал его к себе, беседовал о душевной пользе и разделял с ним трапезу.
В одну из таких бесед о вещах душеспасительных и делах государственных зашла речь о возмущавшем тогда многих православных в Греческом царстве пришедшем с запада еретике Варлааме, неправо учившем об осиявшем Господа Иисуса Христа свете во время преславного Преображения на Фаворе. Стефан высказал такую мысль: «Неправедно и неприлично царю, пастырю такого великого стада Христова, держать в своем стаде врагов Его; их до́лжно изгонять, как волков, растлевающих души».
Созванный царем и Патриархом Афанасием Собор осудил ересь Варлаама, и еретик изгнан был из пределов Греческого царства.
Своей добродетельной жизнию и своим разумом и советами Стефан снискал всеобщую любовь не только монастырской братии и царя, но и всех знатных людей в Царьграде, Патриарха и вельмож.
