Тогда Домитиан, обратившись к старцу Конону, сказал ему:
— Воистину сей юноша мудрее тебя, и лишь одного недостает ему, — это, познав истину, поклониться нашим богам.
Старец Конон ответил мучителю:
— Юноша хорошо знает Истину, ибо поклоняется вместе со мною Тому, Кто сказал: «а҆́зъ є҆́смь и҆́стина»[1], бесовским же идолам, лживым вашим богам, ни он, ни я не поклонимся во веки.
— В последний раз говорю вам: послушайте меня и поклонитесь богам, — сказал Домитиан, — дабы избавиться от жестоких мучений и смерти и получить от нас богатые дары.
Ему ответил старший Конон:
— О отверженный от Бога беззаконник, ненасытный человеческою кровью мучитель и нечестивейший из всех людей! Не сказал ли я тебе с самого начала, что я — христианин и желаю вместе с своим сыном умереть за Христа, а ты, как опьяненный злобою и безумный, не помнишь моих слов?
Тогда Домитиан повелел принести железный одр и, сильно раскалив его, положить святых мучеников обнаженными на этом одре и опалять их. Исполняя приказание мучителя, одни из слуг разжигали горящие угли, другие лили на святых мучеников кипящее масло, — но святые оставались невредимыми. Старший Конон при этом говорил мучителю:
— Разве ты не помнишь, Домитиан, что я просил тебя предать меня жестоким мучениям? А ты и этого не постарался сделать, ибо сие мучение для нас незначительно и мы не чувствуем опаления.
Видя, что мученикам это нисколько не повредило, мучитель повелел приготовить медный котел и, наполнив его оловом, серой и смолою, разжечь его и бросить в котел святых мучеников. При зтом он сказал:
— Если на раскаленном одре им прохладно, то я согрею их в кипящем котле и посмотрю, сможет ли их Бог освободить их из огненного пламени.
Святые, брошенные в котел, возвели свои глаза к Небу и молились:
— Создатель всего, Господи! Услыши нас, молящихся Тебе, пошли к нам Твоего святаго Ангела, дабы он остудил сей,
