«Бурное дыхание было ближайшим предвестием, а явление огнецветных языков — видимым знамением пришествия Святаго Духа. Будучи Дух чистейший, бестелесный, Он избрал чувственное знамение сие, дабы тем ощутительнее явить Свое присутствие». «Ибо, — рассуждает святый Григорий Богослов, — как Сын Божий явился на земле видимо, то и Духу Святому надлежало явиться видимо» (беседа 44). Так и прежде, когда Он сходил на Иисуса Христа во Иордане, то избрал знамением Своего явления вид голубицы[1]».
За первым чудом последовало другое, бо́льшее. Умея до сего времени говорить только на одном природном языке — еврейском и притом на самом простом наречии его — галилейском, Апостолы и прочие верующие вдруг начали говорить теперь на всех, тогда известных, языках. «И исполнились все Духа Святаго и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещавать»[2]. Апостолы вещали величия Божии[3], то есть беспримерные совершенства Божии, чудные дела Промысла, кои открылись теперь для них во всей полноте и силе.
Народ еврейский и множество пришельцев из других стран, собравшихся в Иерусалим на праздник Пятидесятницы[4], пораженные необычным шумом с неба, пришли в смятение и массами устремились к Сионскому дому, где шум этот сосредоточивался и куда видимо направлялся. Как же удивились и ужаснулись все, когда услыхали, что Апостолы начали говорить с ними на всех языках. Подошедшие спрашивали друг друга: «сии говорящие не все ли Галилеяне? Как же мы слышим каждый собственное наречие, в котором — родились? Мы — Парфяне и Мидяне и Еламиты, и жители Месопотамии, Иудеи и Каппадокии, Понта
- ↑ Беседа Иннокентия, архиепископа Херсонского, на Пятидесятницу (Сочин., т. I. Изд. 1872 г., стр. 386).
- ↑ Деян., гл. 2, ст. 4. То есть произносили то, что влагал им в душу и уста Дух Святый.
- ↑ Деян., гл. 2, ст. 11.
- ↑ По Закону Моисееву, во время праздников Пасхи, Пятидесятницы и Кущей иудеи обязаны были для празднования их собираться в Иерусалим, ко храму Господню (Кн. Исход, гл. 34, ст. 23; Кн. Второз., гл. 16, ст. 16). Для иудеев Палестины это было легко, но для иудеев рассеяния, живших в разных странах света, равно и для пришельцев (прозелитов) из разных стран, далеких от Иерусалима, исполнение этого требования было делом большой трудности; только по любви к Иерусалиму и храму и по ревности законной они презирают все трудности далекого путешествия и собираются теперь в Иерусалим на праздник Пятидесятницы. Поэтому они справедливо называются людьми благоговейными — набожными (Деян., гл. 2, ст. 5).
