Когда же мать их, опасаясь, как бы дети ее, не устрашившись мук по примеру других, не предались бы служению идолам, по сей причине медлила исполнить их просьбу (до того времени господа не знали, что они христиане), то сыновья ее сказали ей:
— Что же ты медлишь? Чего ты боишься? Разве ты не знаешь, что говорит Писание: глаго́лахъ ѡ҆ свидѣ́нїихъ твои́хъ пред̾ царѝ, и҆ не стыдѧ́хсѧ?[1].
Однажды Катулл откуда-то возвращался в обеденный час домой. Встретить его вышли оба брата, Кириак и Феодул, и сказали ему:
— Добрый час, тебе, господин видимых тел наших: господин же невидимых душ наших есть Господь Иисус Христос, пребывающий на Небесах Бог Истинный.
Катулл весьма удивился их словам и сказал:
— Эти юноши потеряли рассудок: они произносят странное и незнакомое мне Имя Иисуса Христа, называя его Богом и Господом.
Затем, обращаясь к слугам, сказал:
— Позовите ко мне отца и мать этих юношей.
Слуги тотчас пошли и, не найдя отца, привели одну мать юношей. Катулл спросил ее:
— Где твой муж?
Она отвечала ему:
— Не ты ли послал его для какой-то работы в селение Тритонию?
— Если бы и вы были с ним сейчас в Тритонии, — сказал Катулл, — то вы не смутили бы меня вашими речами о Боге, Которого вы исповедуете, и о Котором ни я, ни другие никогда ничего не слыхали. Впрочем, теперь я не хочу испытывать вас; но когда Терция разрешится от бремени и я буду по этому случаю приносить великой богине нашей Фортуне благодарственную жертву, тогда я испытаю вас.
И тотчас приказал святую Зою с детьми ее отправить к мужу в Тритонию.
Мать и дети, переселившись туда, радовались и веселились, вспоминая в пении и разговоре, слова святаго Писания: гдⷭ҇ь
