соблюдалась полная благопристойность и не допускалось ничего нескромного и соблазнительного[1].
Последние годы и особенно дни жизни царя Константина и его кончина были достойным завершением его христианской благочестивой настроенности. Еще задолго до смерти Константин начал готовиться к ней. В новой своей столице он построил храм во имя Святых Апостолов. Храм этот украшен был между прочим двенадцатью ковчегами во славу лика апостольского, а посреди этих ковчегов устроена была гробница. Сначала оставалось неясным, для чего здесь устроена была гробница, а потом это разъяснилось и оказалось, что эту гробницу благочестивый царь устроил для самого себя[2]. Мысль о смерти стала для Константина предметом напряженного размышления, как только он начал чувствовать упадок своих физических сил[3]. В 337 году Константин в последний раз торжественно отпраздновал в Константинополе Пасху и вскоре занемог. Предчувствуя близкую кончину, он всецело предался святым упражнениям: часто преклоняя колена, ревностно изливал горячие молитвы пред Богом[4]; по совету же врачей он переехал в это время в город Елеонополь[5], чтобы лечиться там теплыми ваннами.
Но Константин до сего еще времени не был крещен! — Это в наше время и для нас может казаться явлением весьма странным, но в древние времена Церкви христианской многие принимали Крещение в зрелых летах или даже в старости, одни — по чувству глубокого уважения к великому Таинству, для восприятия которого считали необходимым долгое приготовление; другие же не без лукавого похотения — пожить сначала в свое греховное удовольствие, а потом уже и возродиться для новой духовной жизни (Бог им Судия!). Константин, с юных лет носивший в сердце своем Христа, издавна сделавшись в душе христианином, отлагал свое Крещение по смиренному сознанию своей греховности, желая подвигом целой жизни приготовить себя для этого. Притом же в душе его хранилось искреннее желание креститься в водах реки Иордана.
Не получая облегчения в Елеонополе и чувствуя крайний упадок телесных сил, Константин переправился в Никомидию и здесь, созвав епископов, просил их удостоить его святаго Крещения.
Пред Крещением умирающий царь произнес такую речь:
— Пришло желанное время, которого я давно жажду и о котором молюсь, как о времени спасения. Пора и нам принять печать бессмертия, приобщиться спасительной благодати. Я думал сделать это в водах реки Иордана, где, в образ нам, принял Крещение Сам Спаситель; но Бог, ведающий полезное, удостаивает меня этого здесь.
Приняв Святое Крещение, Константин ликовал духом, сердце его было полно живой радости. Облеченный при Крещении в белую одежду, блиставшую подобно свету, он не снимал ее уже до смерти. Опочил он на ложе, покрытом белыми покрывалами, багряницы же — этого царского отличия — «раб Божий» уже не восхотел и касаться. Свою последнюю благодарственную молитву, «возвысив голос», царь заключил такими словами:
— Теперь я сознаю себя истинно блаженным, ибо имею несомненную веру, что я приобщился Божественного света и удостоился жизни бессмертной[6].
Великий и равноапостольный Константин скончался, завещав царство трем своим сыновьям, в самый день Пятидесятницы 337 года, на тридцать втором году своего царствования, имея шестьдесят пять лет от рождения. Тело его с великим торжеством перенесено было в созданный им град Константинополь и положено согласно его завету в церкви Святых Апостолов в гробнице, им самим уготованной. Ныне же он живет бесконечною жизнию в вечном Царстве Христа Бога нашего, Которому со Отцем и Святым Духом честь и слава во веки веков. Аминь.
