власти, как он сам пришел на судилище и предал себя на мучение, как мужественно переносил их, как бы обладавший железным телом. Затем они сказали:
— Вот здесь лежит обезглавленное тело того, кого мы стережем по приказанию игемона.
Слушая их речи, священник возблагодарил Бога, сподобившего его узнать о страдании и кончине святаго мученика Феодота. Потом священник начал обдумывать, как бы ему взять отсюда честно́е тело мученика Христова. Наполнив сосуд доверха, он подал его воинам и сказал им, что они могут пить вина сколько хотят. Когда воины, упившись, уснули, то Фронтон подошел к честно́му телу мученика Христова, обнажил его и начал со слезами лобызать его; затем, сняв перстень со своей руки, возложил его на перст мученика с такими словами:
— О святый мученик Христов, Феодот! Ты действительно исполнил то, о чем я просил тебя!
Затем Фронтон крепко привязал к ослу своему честно́е тело и главу мученика и пустил осла одного обратно в свое селение. И осел шел к селению Фронтонову, неся на себе честно́е тело мученика; Фронтон же снова положил сучья и сено на том месте, где лежало тело мученика, и, войдя в палатку, уснул.
Утром следующего дня Фронтон встал очень рано и начал как бы сожалеть об осле, говоря:
— Мое животное убежало отсюда: не украл ли кто его?
Воины сочувствовали Фронтону, не зная, что честно́е тело мученика было взято отсюда, так как видели, что сучья и сено лежали на своем месте. Оставив у них вино, священник вышел из их палатки, как бы с целию поискать осла своего, но уже не возвратился к ним, так как пошел в свое селение.
Осел же, по Божию устроению, пришел на то самое место, на котором некогда беседовал святый Феодот с Фронтоном и хвалил это место, как весьма красивое и удобное для упокоения здесь святых мощей; на этом самом месте мученик Христов советовал Фронтону выстроить церковь и обещал прислать в нее мощи мученические. Дойдя до этого места, осел остановился и не двинулся вперед до тех пор, пока
