питался только хлебом и солью, да и то через два дня к вечеру. Подобно всем монахам общежития он ежедневно плел по рогоже, хотя руки его, поврежденные проказою, от работы обагрялись кровию. Днем он никогда не позволял себе лечь отдохнуть. Понемногу он выучивал на память отделы священного Писания. Перед отходом ко сну он долго молился, а в полночь шел на общую братскую молитву. Но всего удивительнее было в нем терпеливое перенесение болезни. Святый Пахомий нередко посылал его в различные монастыри, уверенный в том, что один вид этого инока пробудит благочестивую ревность во многих. Как-то к нему в келлию вошел один добрый инок. Он был очень растроган терпением и болезненным видом аввы Афинодора. С братскою любовию этот инок убеждал его перестать трудиться над плетением рогож, так как это причиняет его рукам страшную боль. Инок говорил, что каждый из них с радостию будет трудиться за него и что это нисколько не будет отягощать их. Они и так ради Господа служат больным и странникам. Но терпеливый Афинодор, проникнутый сознанием важности труда для каждого человека и особенно для монаха, решительно сказал своему благожелателю, что для него невозможно перестать работать. Сердобольный брат советовал ему хотя растирать руки маслом, чтобы они несколько смягчились и перестали трескаться. Афинодор последовал этому совету. Но руки его от масла сделались нежнее; он во время работы чувствовал уже еще бо́льшую боль. Пахомий заметил, что этот брат прибегает к помощи масла. Авва с братским укором заметил Афинодору, что он должен не возлагать надежды на масло, а всецело отдать себя на волю Божию, так как не без промысла Божия, не без пользы для него и для других эта болезнь постигла его. Афинодор признал себя виновным и просил у Пахомия прощения. Он целый год потом оплакивал этот грех. — Так строги были к себе иноки Пахомиева общежития. Святый Пахомий знал, к кому можно быть строгим и кому следует оказывать снисхождение.
Однажды являются к Пахомию двое юношей. Они оба желали сделаться монахами. Один из них, Сильван, юноша шестнадцати или семнадцати лет, доселе жил в плотской нечистоте. Пахомий принял их с такими мыслями:
«Я сделаю их монахами, и если юноша, проводивший дур-
