Удивляясь такому благоразумному ответу мученика, военачальник Вивиан спросил его:
— Не обучался ли ты книгам, так как ты мудро ответил мне; ты справедливо говоришь, что жизнь человека находится во власти Божией, в Его промышлении и долготерпении.
Отвечал святый:
— Из того обстоятельства, что я, не обучавшийся книжной мудрости, так ответил тебе, ты должен был бы познать силу и благодать Бога нашего, владычествующего над всем миром; ибо Сам Бог говорит устами рабов Своих, чему и вы, считающие себя премудрыми, удивляетесь. И изначала, когда Господь наш восхотел возвестить Евангелие всей вселенной, Он избрал для проповеди не знатных и богатых людей, не мудрых философов и сладкоречивых риторов, но рыбарей и мытарей, простых и неимущих. Так сделал Господь для того, чтобы сила Его непостижимая и премудрость, превосходящая всякое разумение, была познана в тех, которых Сам Дух Святый невидимо учил и наставлял.
После этого военачальник сказал святому:
— Оставь свое многоглаголание и отвечай мне на этот вопрос: известен ли тебе указ царский, повелевающий вам, христианам, или принести жертву богам, или принять тяжкие муки? Скажи мне: подчинишься ли ты приказанию царскому; принесешь ли ты жертву богам или нет?
Отвечал святый:
— Я еще полковнику Фирму, который меня допрашивал ранее, заявил, и притом не один раз, что я — христианин; то, что я говорил Фирму, говорю и тебе: я — христианин и скверным бесам вашим не принесу жертвы.
Тогда военачальник сказал:
— Щадя юность твою, так как ты имеешь не более двадцати пяти лет, и уважая твое звание сотника, я вовсе не хотел бы мучить тебя. Однако, если ты пребудешь опять в своем нечестии, то ты заставишь меня предать тебя жесточайшим мукам.
Святый же отвечал на это:
— Это не безумие, но самое благоразумное и самое богоугодное дело — не оставлять веры во Единого Бога Истинного, Создателя моего, по воле Которого я существую до нынешнего дня.
