спасение у Христа и Господа моего. Но ты, кажется, слишком поторопился ввергнуть меня в котел этот, еще не совсем разогретый, потому что вода, находящаяся в нем, очень холодна и я совершенно не ощущаю жара, как и ранее не ощущала прочих мук.
Игемон же, сильно разгневавшись, начал думать, что воины, из сострадания к мученице, вылили из котла горячую воду и налили вместо нее холодную, чтобы сохранить в живых Мавру для своих плотских вожделений. Тотчас же игемон сошел со своего судилищного места и подошел к котлу, желая узнать, действительно ли холодна вода, находившаяся в котле. Подойдя к котлу, он сказал святой:
— Полей мне на руку немного воды, чтобы я узнал, не холодная ли здесь вода.
Святая отвечала ему:
— Эта вода очень холодна, и я совершенно не ощущаю ее теплоты. Поэтому, если тебе нечем более разжечь котла, пошли одного из слуг своих к отцу моему, и он даст тебе вязанку дров, так как он плотник; этими дровами ты и разожжешь котел.
Сказав это, святая возлила на руку игемона кипящую воду из котла, и тотчас же рука игемона была обожжена, так что и кожа сошла с нее; сам же игемон громко закричал от боли и с удивлением в слух всех произнес:
— Благословен Господь Бог Маврин, и нет Бога, кроме Него, через Которого прославляется ныне Мавра.
Сказав это, он приказал отпустить святую. Однако, прежде нежели святая успела отойти от места мучения, диавол снова вошел в сердце игемона и возбудил его противиться всем тем, кто имел правую веру в Бога и хранил чистую совесть. Подозвав к себе мученицу, он сказал ей:
— Не уповай и не надейся, Мавра, на Христа твоего; принеси лучше жертву богам нашим.
Святая же отвечала ему:
— Я не принесу жертвы идолам, потому что у меня есть Христос, Который защитит меня.
Игемон сказал на это:
— Я уста твои наполню разожженными угольями, если ты не принесешь жертвы богам нашим.
