Но Лев Исаврянин[1], вступивший после Анастасия на престол царский и заявивший себя ревностным иконоборцем, воздвигнул гонение на православных и с бесчестием изгнал Святейшего Патриарха Германа с патриаршего престола. Изгоняемый из церкви и своего патриаршего дома, святый Герман взял с собою две святые иконы, одну — Христа Спасителя, а другую — ту самую икону Пресвятой Богородицы, которую иконописец списал для него с самописанной иконы в Лидде. Затем, прежде чем сесть на корабль и плыть в изгнание, он написал папе Римскому, святейшему Григорию[2], послание, в котором извещал о своем невинном изгнании и гонении на православных со стороны иконоборческого царя. Написав это послание, он сделал в крепкой доске иконы Спасителя отверстие и вложил туда послание запечатанным, обозначив время и час написания его. Потом, закрепив отверстие, он со слезами облобызал самую икону и при этом дважды сказал:
— Наставник! Наставник! Спаси Себя и нас!
Сказав это, он опустил икону в море, и она, плывя морем, в одни сутки достигла древнего Рима. В ту же ночь Святейшему папе было извещение от Бога о скором пришествии к Риму образа Спасителя. Поэтому на другой день, как только воссияло солнце, папа, взяв с собой клир свой, сел в лодку и со свечами и кадилами поплыл рекой Тибром в море, для сретения иконы Господа Иисуса. Когда они достигли устья реки при впадении в море, то увидели икону, как бы шествующую по водам; исполнившись благоговейного трепета и радости духовной, они поклонились ей. При этом папа Григорий, обратившись к честно́му образу, произнес:
— Если Ты, Владыко, пришел к нам, недостойным, то молим Тебя: как Ты преславно шел по водам, так взойди и на наши руки, ибо мы, боясь своего недостоинства, не решаемся прикоснуться к Тебе.
Как только он произнес это, икона тотчас же поднялась вверх и пролетевши по воздуху, подобно птице, спустилась на руки святителя. Тот, со слезами облобызав и достодолжно почтив ее, — в сопровождении клира, с псалмопением понес ее в Рим и прошел с нею по городу, чтобы все могли ви-
