— Слышишь ли, что говорит князь? — спросил тогда волхв Феофила.
— Слышу, — ответил тот, — и исполню всё, что он мне прикажет.
Сказав эти слова, он тотчас же, павши, поклонился сатане и стал целовать его ноги.
— Пусть отречется этот человек от так называемого Сына Марии, — сказал диавол волхву, — пусть отречется также и от Нея Самой, так как я сильно ненавижу их обоих. Отречение же пусть напишет собственноручно и подаст мне. После этого пусть он просит у меня, чего хочет, и получит просимое.
Выслушав это, Феофил ответил ему:
— Я исполню всё, что прикажешь, господин мой, только бы получить желаемое.
При этих словах коварный враг рода человеческого, диавол, простер к нему свои бесовские руки и, обняв Феофила, стал гладить его по бороде и целовать, прикладывая к его устам свои нечистые уста.
— Радуйся, мой искренний и верный друг, — сказал он ему.
И окаянный Феофил, утверждая свою дружбу с диаволом, отрекся от Христа, Спасителя нашего, и от Пречистой Богоматери; написав свое отречение на хартии[1], заранее приготовленной волхвом, и запечатав, он вручил ее князю тьмы. После этого они дружески обнялись, поцеловались и разошлись: князь тьмы со своими слугами стал невидим и удалился в свое место, в ад; а Феофил с Евреем возвратились с ипподрома, оба радуясь своей погибели.
На следующее утро, по Божью смотрению, как кажется, а не по старанию диавола, епископ, проснувшись, раскаялся, что отставил Феофила от экономской службы. Послав людей, чтобы снова призвать его к себе, в архиерейский дом, он с большими почестями возвел его в прежнюю должность, воздал ему двойную честь и вручил еще бо́льшую власть над церковным имуществом и над всеми делами. Сверх того, епископ в присутствии причта и граждан испросил у Феофила прощение.
— Прости меня, брат, — сказал он, — прости, я согрешил
- ↑ Когда еще не было известно приготовление бумаги, люди писали на особо выделанной коже, или на листах египетского тростника, называвшегося папирусом. Рукописи на таких кожаных или тростниковых листах назывались хартиями.
