вести к свету познания Христа и каждый день, беседуя с ним с мудростию притчами и вопросами, говорил ему:
— Отец! Почему боги, сделанные стоящими, как сначала поставлены, так и до нынешнего дня стоят, никогда не садятся; сделанные же сидящими до нынешнего дня сидят и никогда не встают?
— Не совсем ясен и мне вопрос твой, — отвечал отец, — и сам не знаю, что на это отвечать.
Святый же, постоянно предлагая и другие, подобные этому, вопросы отцу, заставил того сомневаться в своих богах и понемногу понимать ложь и заблуждение идолопоклонства; отец уж перестал так почитать идолов, как почитал их прежде, принося им каждодневно многочисленные жертвы и поклонение, а начал презирать их и не поклоняться им. Видя это, Пантолеон радовался, что хотя возбудил в отце сомнение относительно идолов, если не успел совершенно отвратить его от них. Не раз хотел Пантолеон разбить идолов отца своего, коих много было в его дому, но удерживался, частию чтобы не прогневать отца своего, которого, согласно заповедям Божиим, до́лжно почитать, отчасти ожидал, когда отец, познавши сам Истинного Бога, захочет своею рукою сокрушить их.
В то время привели к Пантолеону слепого, просившего об исцелении таким образом:
— Умоляю тебя, пощади меня, ослепленного и лишенного драгоценного света; все врачи, какие только есть в этом городе, лечили меня и не получил я от них никакой пользы, но и последних проблесков света, какие я мог видеть, лишился я вместе со всем моим имуществом; ибо много потратил я, награждая их, и вместо исцеления получил от них только вред и потерю времени.
Святый возразил ему:
— Если ты всё имущество раздал тем врачам, от которых не получил пользы, то чем вознаградишь меня, если получишь исцеление и прозреешь?
— Всё последнее немногое, — воскликнул слепец, — что у меня осталось, с готовностью отдам тебе.
Святый произнес:
— Дар прозрения, открывающий для тебя свет, даст тебе Отец светов, Истинный Бог через меня, недостойного раба Своего, а ты обещанное не мне отдай, а раздай нищим.
