века без скверны; нет такого, на котором враг не мог бы найти какой-нибудь вины, хотя бы он жил и один день. Но Ты, Владыко, презрев все мои грехи, соделай меня чистою на Суде Твоем.
Так молилась святая Мелания, и, еще не окончив молитвы, начала испытывать телесную боль. Но, хотя она и изнемогала от болезни, всё же не прекращала своего труда, ходила на обычное церковное Богослужение и с утра наставляла сестер поучениями. Потом она причастилась Пречистых и Божественных Таин из рук епископа Елевферопольского[1], пришедшего с клиром посетить ее, и стала ожидать наступления смерти. При этом она утешала родственницу свою, горько оплакивавшую разлуку со святою, а также и всех сестер и, простившись со всеми последним целованием, сказала следующие слова:
— Как Богу было угодно — так и сбылось.
С этими словами она, лежа на простом одре, предала дух свой в руце Божии, крепко смежив очи и сложив руки на груди крестообразно[2].
На погребение ее собрались иноки и инокини из всех монастырей, находившихся вокруг Святаго Града, и всю ночь пели над нею Псалмы, потом с честью похоронили ее. Святая же ее душа отошла ко Господу Богу, Которого она возлюбила и Которому усердно работала все дни жизни своей. И теперь, со всеми святыми, приобщаясь славы Его, она и о нас грешных молит там Отца, и Сына, и Святаго Духа, Единого в Троице Бога. Ему слава во веки. Аминь.
_-_%D0%BA%D0%BE%D0%BD%D1%86%D0%BE%D0%B2%D0%BA%D0%B0_1.png)
