На зрелище это сошлось множество народа, и когда выпустили на святаго зверей, казалось, что он стоит среди зверей не один, а с какими-то другими тремя лицами; и звери ходили кругом него и кротко ласкались к нему, как будто давно знали его. Он же, воздев руки кверху, сказал:
— Благодарю Тебя, Господи Иисусе Христе, за то, что прославил Ты во мне Имя Твое Святое и явил на мне милость Твою, заградив предо мною уста зверям, как некогда пред Даниилом, рабом Твоим. Ты, Владыко, как тогда, так и ныне творящий чудеса, сотвори так, чтобы дикие звери эти ушли каждый в свое жилище, не причинив вреда никому из находящихся здесь!
Затем, помолившись, он сказал зверям:
— Во Имя Истинного Бога, возвратитесь в пустыню, каждый в свое логовище, откуда вы выведены, и не причиняйте никому вреда.
И тотчас звери убежали, причем двери раскрылись пред ними сами собою. Все присутствовавшие в страхе разбежались, кто куда мог, боясь вырвавшихся зверей, которые, однако, сами стремительно бросились бежать в пустыню. При виде этого чуда, многие из язычников обратились ко Христу.
Вавда, не зная, что делать, повелел опять связать святаго и бросить его в темницу. Но чрез несколько дней, отправляясь в город Аполлонию, отстоявший недалеко от Кесарии, велел и Фирса вести туда вслед за собою. Прибыв в Аполлонию, Вавда устроил там в храме Аполлона всенародный праздник. Храм же этот был наполнен идолами. Приведя туда Фирса, Вавда велел больно бить его пред идолами палками. Но святый, терпеливо перенося удары, как будто они наносились ему не в действительности, а во сне, молился Богу, иссушающему бездны и ниспровергающему горы единым мановением.
— Да будет на мне, — говорил он, — рука Твоя, Господи, не удали помощи Твоей от меня, но призри на меня и защити меня, дабы не постыдиться мне, ибо я Тебя призвал.
Когда он помолился таким образом, внезапно произошло землетрясения в городе, правителя постигла болезнь, руки бивших святаго ослабели, и многие идолы попадали на землю и валялись, разбитые в куски. А Фирс, полный радости по Боге, смеялся над идолами и над мучителем и говорил:
