дись же и над моим таким же несчастием и, милостиво призрев на меня, разреши мое неплодство, сними с меня позор и дай плод моему неплодному чреву, дабы я могла данное Тобою принести в дар Тебе, как некогда Анна принесла Тебе Самуила.
Помолившись так сокрушенным своим сердцем и духом смиренным, Марфа вернулась к себе в дом и едва лишь заснула, как увидала во сне два больших и весьма светлых светильника, похожие видом на блюдо, постепенно спускающиеся с неба на ее голову. Утром, встав, она рассказала о видении своему мужу и родным, и они, всякий по своему, старались объяснить ей ее сон. Между тем этот дивный сон был предзнаменованием того, что от нее родится сын, который сиянием добродетелей своих затмит как бы самые звезды. Вскоре после этого Марфа зачала во чреве своем и родила сына; рождением этим она освободилась от причинявшего ей такую скорбь своего неплодства. Столь знаменательно было начало жизни блаженного Даниила на земле и так чудесно появился на свет тот, кто стал впоследствии поистине сыном света.
До пяти лет отрок рос без имени, потому что родители не хотели сами дать сыну своему имя, но желали, чтобы тот, кто родился по дару от Бога, от Бога же получил себе и имя. Поэтому они привели его в один монастырь, принеся сюда и дары Богу, и просили игумена наречь имя их сыну. Игумен, вдохновленный Богом, отвечал, что его надо назвать тем именем, которое откроет Сам Бог. Смотря на отрока, он велел подать себе книгу из алтаря церковного и, разогнув ее, нашел в ней некоторые слова святаго Пророка Даниила. Поняв из этого, что так благоволил сделать Сам Бог, чтобы имя этого Пророка дано было и отроку, он назвал его Даниилом. Сие же было предзнаменованием того, что отрок сей будет подобен великому Пророку — как по имени, так и по благочестию. Родителям хотелось, чтобы их сын тотчас же был посвящен на служение Богу при этом монастыре, но игумен не согласился на это, потому что отрок был еще слишком мал. Поэтому родители возвратились с ним домой, по Промышлению Божию, дабы отрок сей впоследствии избрал доброе житие не по желанию других, а по своему разумению и добровольно. Но и по младенческому возрастанию сего отрока можно было судить о том, что из него выйдет человек добродетельный, — подобно тому,
