Призвав господина дома, Патриарх сказал ему:
— Феофан, не вели писать Аггею образ Николая в таком большом размере.
И велел он вынести образ святителя, говоря:
— Неудобно ему стоять вряд со Христом и Пречистою.
Благочестивый муж Феофан, вынеся с великою печалью икону святаго Николая из горницы, поставил ее в клети на почетном месте, и, избрав от собора клирошанина, мужа дивного и разумного, именем Каллиста, упросил его стать пред иконою и величать святаго Николая. Сам же он весьма был опечален словами Патриарха, велевшего вынести из горницы икону святаго Николая. Но в Писании сказано: прославлѧ́ющыѧ мѧ̀ просла́влю[1]. Так сказал Господь Иисус Христос, Коим, как увидим, прославится сам святитель.
Прославив Бога и Пречистую, Патриарх сел за стол со всем собором своим, и была трапеза. После нее Патриарх встал, возвеличил Бога и Пречистую и, выпив вина, веселился вместе со всем собором. Каллист же в это время славил и величал великого святителя Николая. Но вот недостало вина, а Патриарх и сопровождавшие его хотели еще пить и веселиться. И сказал один из собравшихся:
— Феофан, принеси еще вина Патриарху и сделай пир приятным.
Тот отвечал:
— Нет больше вина, господин мой, а на рынке уже не торгуют, и купить его негде.
Запечалившись, он вспомнил о святом Николае, как тот явился ему в видении и велел написать три иконы: Спасителя, Пречистой Богоматери и свою. Тайно войдя в клеть, он пал пред образом святителя и говорил со слезами:
— О святый Николай! Рождение твое чудно и житие свято, ты исцелил много недужных. Молю тебя, яви ныне чудо у меня худого, прибавь мне вина.
Сказав сие и благословившись, он пошел туда, где стояли сосуды от вина; и молитвою святаго чудотворца Николая те сосуды были полны вином. Взяв вино с радостию, Феофан принес его к Патриарху. Тот выпил и похвалил, говоря:
