святый Агафопод, — но мы соединены верою и убеждениями и насколько различаемся родством, настолько соединяемся духом.
Тогда военачальник сказал:
— Я замечаю, что вы оба поспешаете к одному и тому же мучению — это обнаруживают речи твои, — сказал на сии слова святаго военачальник.
Святый Агафопод ответил на это:
— Если мы путем одинакового мучения освободимся от настоящей жизни, то мы сподобимся и одинакового воздаяния у Бога нашего!
— Не стыдно ли тебе, — сказал Фавстин, — уже старцу, обольщаться, как юноше, и добровольно предаваться явной гибели?
— Я нисколько не обольщаюсь, — отвечал святый Агафопод, — и не терплю ущерба от надежды на Христа моего; наоборот, если я стар годами, то тем большее должен оказывать усердие в служении Богу своему; и я восхваляю Феодула, столь мужественно в юношеском возрасте стоящего за почитание Единого Истинного Бога нашего.
Взглянув в это мгновение на Феодула, военачальник Фавстин сказал, обратясь к нему:
— Юноша! Не обольщайся речами сего старика, безрассудно не предавай себя смерти. Он ведь уже старик: не удивительно посему, что он желает смерти; ты же, будучи молодым и еще столь юным, ради чего желаешь понапрасну лишиться сей сладкой жизни?
Святый Феодул отвечал ему:
— Ты не предполагай, что я более слаб, чем старец, и не могу перенести одинаковых с ним мучений. Я хотя и юноша летами, тем не менее, я одинаково с старцем признаю Единого Бога Творца всего существующего и вместе со старцем готов пострадать за Него.
После того как святые окончили речь свою, они, по повелению мучителя, были связаны и снова отведены в темницу. Между тем святые славили Бога, при помощи Которого победили диавола. Их знакомые, собравшись к ним, с плачем окружили их.
— Зачем вы здесь собрались, — спрашивал их святый Феодул, — и о чем вы плачете?
— О вашем несчастии плачем, — отвечали они.
