— Бесстыдный пёс, — отвечал святый, — ужели ты думаешь, что я испугался твоих мучений?
— Ты, окаянный, — заметил военачальник, — оскорбляешь меня, чтобы я скорее погубил тебя, но того не будет! Итак подойди и принеси жертву богам для избежания еще более жестоких мучений!
— Я уповаю, — отвечал святый мученик, — на Христа моего, и ты не в состоянии осквернить во мне исповедания Божия. Тело мое предоставляется тебе: мучь его, как хочешь, получишь за это отмщение от Бога в день Страшного Суда, — въ ню́же мѣ́рꙋ меришь, возмѣ́ритсѧ тебе[1].
— Сковавши его железными веригами, — приказал военачальник палачам относительно святаго Каллиопия, — стерегите его во внутренней темнице, не имейте о нем никакого попечения и не допускайте никого из близких к нему христиан входить к нему, чтобы кто-нибудь не восхвалил его за его терпение!
Палачи немедленно сковали святаго страдальца и бросили его во внутреннюю темницу.
Блаженная Феоклия, узнавши о таком страдании за Христа своего единородного сына, святаго Каллиопия, написала завещание относительно своего дома и всего своего имущества: она освободила своих рабов и рабынь, — числом двести пятьдесят человек и раздала нищим всё золото и серебро и драгоценное одеяние, которое имела. Всё же остальное имущество и недвижимое имение, селения, поля, виноградники отдала Святейшей Церкви и, покинувши свое отечество, отправилась в Киликию к своему страждущему за Христа сыну. Заплативши деньги темничным сторожам, она вошла во внутреннюю темницу и, увидавши сына, припавши, поклонилась ему и обтирала гной его струпьев. Святый же Каллиопий, будучи весь скован железом, и отекший от бесчисленных ран, не мог встать пред своею матерью и только проговорил:
— Хорошо сделала, что пришла ты, мать моя и свидетельница моих страданий за Христа!
Феоклия, видя тело сына истерзанное ранами, говорила к нему:
— Блажен и благословен плод чрева моего, потому что я представила тебя, как Анна Самуила, освященным сосудом
