Поѧ́тъ і҆и҃съ петра̀ и҆ і҆а́кѡва, и҆ і҆ѡа́нна, бра́та є҆гѡ̀, и҆ возведѐ и҆́хъ на горꙋ̀ высокꙋ̀ є҆ди̑ны, и҆ преѡбрази́сѧ пред̾ ни́ми[1].
Почему Христос Спаситель, желая пред вольными страданиями и смертью Своей явить ученикам Своим, насколько было возможно для них, Свою славу, взял на гору Фавор не всех учеников? Потому, что среди них находился Иуда, недостойный этого божественного видения. Святый Феофилакт, архиепископ Болгарский, так думает об этом: «Владыка Христос не взял двенадцати учеников на гору, ибо Иуда был недостоин своими предательскими очами видеть славу преображения Христова». Прекрасно воспел и святый Дамаскин: «Нечестивые не узрят славы, Твоей, Христе Боже».
Но нельзя ли было Иуду, как недостойного, оставить под горою одного, а прочих Апостолов взять на гору? Конечно, для Господа это было вполне возможно: но долготерпеливый Владыка наш, покрывая грехи всех людей, не захотел обличить недостоинства Иуды, ни подать ему повода к бо́льшему падению, как говорит Писание: не ѻ҆блича́й ѕлы́хъ, да не возненави́дѧтъ тебѐ[2]. Ведь если бы Господь, взявши всех Апостолов, оставил бы только одного Иуду, то последний исполнился бы гнева и ненависти не только по отношению к Иисусу Христу, но и ко всем Апостолам; он имел бы нечто вроде извинения для своей предательской злобы ко Христу, мог бы говорить: я потому предал Иисуса, что был Им презираем. Так полагает блаженный Феофилакт: «Если бы Христос оставил под горою одного Иуду, а прочих взял бы с собою, то некоторые люди могли бы говорить, что это именно обстоятельство ранило сердце Иуды и заставило его обратиться к мысли о предании своего Владыки».
Но не позавидовал ли Иуда трем Апостолам, взятым на гору? Не позавидовал: он знал, что они шли на молитву, которая должна была продолжаться всю ночь, как пишет святый Евангелист Лука: пое́мь петра̀, и҆ і҆ѡа́нна, и҆ і҆а́кѡва, взы́де на горꙋ̀ помоли́тисѧ[3]; Иуда же был ленив и желал всю ночь проспать под горою; ленивый и сонливый нерадит о подвигах благочестия.
