пусть будет со мною, что им угодно». Собор выразил желание знать, какое именно исповедание веры намерен Полихроний положить на мертвеца, чтобы воскресить последнего. Полихроний на это ответил: «Я положу мое исповедание поверх мертвеца, и тогда вы прочтете». Но Собор потребовал, чтобы хартия, содержавшая исповедание веры Полихрония, была распечатана и прочтена, а потом уже положена на мертвеца. В хартии оказалось написанным следующее: «Я, Полихроний, приветствую и поклоняюсь кротчайшему и боговенчанному императору Константину — так, как бы я был в его присутствии. И видел я множество мужей в белых одеждах и в средине мужа, о доблести которого я не могу рассказать, который говорил мне: поспешай, скажи императору Константину, чтобы он не выдумывал новой веры и не принимал. И когда я шел из Ираклии в Хризополь и остановился под палящим солнцем, видел я мужа страшного и очень блистающего. Он стал против меня, говоря: кто не исповедует одной воли и богомужного действия, тот не христианин. Я сказал: это определил и премудрый император Константин — одну волю и богомужное действие; он сказал: очень хорошо и богоугодно». Когда хартия была прочтена, Отцы Собора предложили Полихронию два вопроса: им ли написана эта хартия, и ее ли именно желает Полихроний положить на мертвеца, чтобы его воскресить? И на тот, и на другой вопросы Полихроний отвечал в утвердительном смысле. Собор разрешил после этого Полихронию исполнить его намерение. И вот, на большой площади города, недалеко от дворца, в присутствии Собора, сановников и множества народа Полихроний положил на одного мертвеца, которого несли в могилу, свою хартию. Несколько часов лежала хартия на мертвеце, но последний не обнаруживал никаких признаков жизни, так что в конце концов Полихроний принужден был сознаться: «Я не могу воскресить мертвеца». Народ поднял крик: «Анафема новому Симону, анафема Полихронию, обольстителю народа». Когда волнение утихло, Отцы Собора и сановники снова собрались в зале заседания. Все предполагали, что неудача, постигшая Полихрония, расположит его к раскаянию. В надежде на последнее Полихронию снова повторили вопрос: исповедует ли он две естественные воли и два естественные действия в домостроительстве воплощения Сына Божия? К удивлению всех от упрямого еретика послышался прежний ответ: «Как говорится
725
Воспоминание VI-го Вселенского Собора
