естествах неслитно и нераздельно в одном Лице и одной ипостаси; особенности того и другого естества стеклись в одно лицо, в одну ипостась; поэтому мы исповедуем Христа в новом образе без телесных хотений и человеческих помыслов, исповедуем в Нём одно ипостасное хотение и действие». Но такое утверждение и было монофелитской ересью, а не православным учением, которое признает во Христе две природы — Божескую и человеческую — как природы полные и всецелые, следовательно с волями Божественной и человеческой.
Монофелитство своим широким распространением обязано императору Ираклию. Видя, что миллионы его подданных исповедуют монофизитство и потому находятся во вражде с православными, император, желавший упрочить единство империи на единении религиозном, хотел примирить православных и монофизитов. Достигнуть этого он думал чрез монофелитское учение, которое несомненно должно было явиться приемлемым, как ему казалось, и для монофизитов, учивших об одной природе Божественной во Христе, и для православных; для последних потому именно, что дорогая Православию истина о двойстве природ во Христе, по-видимому, не устранялась монофелитским учением. Находясь по военным делам с 622 года в Армении и Колхиде, гнезде монофизитства, император вел беседы с видными представителями этого еретического учения о том, не присоединятся ли монофизиты к Православной Церкви под условием провозглашения последнею сродного монофизитству учения об одной воле и одном действии во Христе. Представители монофизитства, из коих император особенно близко сошелся с митрополитом Колхидским Киром, по-видимому, обнадежили Ираклия, одобрили его план. Император обратился с запросом к Константинопольскому Патриарху Сергию, без сомнения еще ранее посвященному императором в его намерения. Сергий отвечал Ираклию в том смысле, что учение об одной воле и одном действии во Христе более согласно с преданием Церкви, чем учение о двух волях и двух действиях.
Унию, или объединение, монофизитов с православными на почве признания теми и другими монофелитского учения решено было начать с Египта, где в то время на 300 000 православных приходилось 5—6 000 000 монофизитов. Главным деятелем здесь, при осуществлении целей императора, был Кир,
