женности к несторианству. По свидетельству одного современника «еретики (монофизиты) поносили священников Церкви как последователей Нестория». С другой стороны, и несториане, которых всё еще было немало на Востоке, извлекали выгоды из того обстоятельства, что помянутые сторонники несторианства не были осуждены Православною Церковию. Дело в том, что сочинения Нестория были изъяты из публичного обращения императорскими указами; тогда для распространения своей ереси несториане и прибегли к распространению тех сочинений Феодора, Феодорита и Ивы, в которых проводились несторианские воззрения. На восьмом заседании V Вселенского Собора прямо засвидетельствовано: «Последователи Нестория старались навязать Церкви Божией свое нечестие чрез нечестивого Феодора, который был епископом Мопсуеста, чрез его нечестивые сочинения и, кроме этого, посредством того, что написал нечестиво Феодорит, и посредством злостного послания, которое, говорят, написал Ива Марию Персу».
Для Церкви, таким образом, было необходимо произвести осуждение на Феодора, Феодорита и Иву, поскольку они являлись писателями и деятелями, враждебными Православию и дружественными Несторию. Через это у монофизитов отнимался повод для нападок на Православную Церковь, а у несториан — возможность к распространению еретических (несторианских) воззрений. Император Юстиниан, принимавший самое близкое участие в делах Церкви и горевший желанием примирить многочисленных монофизитов империи с православными и тем достигнуть на единении религиозном единения государственного, и принял на себя заботу устранить церковное разделение. По совету имевшего на него влияние Феодора Аскиды, архиепископа Кесарии Каппадокийской, император около 544 г. издал указ, в котором подвергались анафеме: Феодор Мопсуестский со всеми его сочинениями и учением; Феодорит Кирский — за сочинения, направленные против святаго Кирилла Александрийского и III-го Вселенского Собора, и Ива Едесский — за послание к Марию Персу, в котором усматривалось тяготение к несторианству. Указ императора не дошел до нас; сохранились только отрывки из него у писателей, современных его изданию. Император надеялся, что указ будет принят всеми представителями церковной власти и, таким образом, получит общецерковное значение. Но слу-
