шее, злодеяние; ибо он посмеялся над Господом нашим Иисусом Христом во время вольного Его страдания за нас, как о том повествует святый Евангелист Лука: ᲂу҆кори́въ и҆́рѡдъ съ во́и свои́ми Иисуса, и҆ порꙋга́всѧ над Ним, ѡ҆бо́лкъ є҆го̀ въ ри́зꙋ свѣ́тлꙋ, и возвратѝ є҆го̀ къ пїла́тꙋ[1].
Однако мщение Божие не замедлило совершиться над пророкоубийцею и поругателем Христа; ибо, с одной стороны, кровь Иоаннова вопияла на Ирода к Богу, как некогда кровь Авелева на Каина[2]; с другой стороны, иные беззакония Ирода (особенно поругательство над Господом нашим Иисусом Христом) навлекали на него праведную казнь Божию. И действительно, спустя непродолжительное время Ирод лишился царства и жизни вместе с Иродиадой и плясавицей. Ибо Арефа, царь аравийский, мстя за бесчестие и поругание над его дочерью, собрал воинов и пошел с ними на Ирода; точно так же и Ирод, собрав своих воинов, вышел на борьбу с Арефой. Произошла жаркая схватка воинов с той и другой стороны; воины Арефы победили воинов Иродовых; Ирод понес сильное поражение; почти все воины его были побиты, и сам он спасся с большим трудом. После этого Ирод лишен был своей власти и всех своих богатств кесарем римским и был послан на заточение с прелюбодейцею и дочерью ее первоначально в Лион, город галльский, потом был переслан оттуда в Илерду, город испанский, и здесь окончил жизнь свою в лишениях и бедствиях; но ранее своей смерти он видел смерть плясавицы, своей дочери, которая погибла таким образом.
Как-то раз зимою она пожелала перейти ради какой-то потребности реку, по имени Сикорис; когда она шла, лед подломился под нею и она упала в воду, погрузившись до шеи. По правосудию Божию, лед сдавил шею ее, так что она висела телом в воде, имея голову над льдом; и подобно тому, как некогда она плясала ногами по земле, так и на сей раз она не доставала ногами до земли, но только производила в воде беспомощные движения, как пляшущая, причем быстрое течение реки колебало ее; однако никто не мог оказать ей помощи; и до того времени висела окаянная в воде в таком положении, пока острый лед не перерезал шеи ее. Мерзкий труп ее, за-
