служб церковных. Мало-помалу она весьма полюбила веру христианскую, и ей понравился образ жизни христиан. Тогда она начала осторожно подражать христианам пощением и умерщвлением тела своего. Ей было уже восемнадцать лет от роду, и она более всего опасалась того, как бы ее не отдали в замужество и не обременили бы ум ее житейскими попечениями. Посему она не показывалась на глаза людей (язычников), не водила знакомства с славными и богатыми девицами и женщинами персидскими, но избегала их, сторонясь беседы и дружбы с ними; к христианским же девицам и женам часто приходила и беседовала с ними о рождении Христа от Пречистой Девы, о всех чудесах Его, о Его вольном страдании и смерти, о Его воскресении и вознесении с плотью на Небеса, о будущем Страшном Суде, о воздаянии праведным и о муках грешников. Всему, что слышала от христианских девиц, она веровала без сомнения, запечатлевая всё, сказанное ими, в сердце своем, умиляясь душою и возгораясь всё более и более любовию ко Господу. Она запиралась в своей комнате, читала христианские книги, привыкала к молитве и псалмопению и молилась Единому Истинному христианскому Богу, посыпая пеплом главу свою. Так долгое время подвизалась она, храня втайне веру христианскую. Ибо она боялась отца своего и прочих волхвов и, кроме того, думала, что для спасения достаточно и втайне веровать во Христа: еще не уразумела она апостольского слова: се́рдцемъ вѣ́рꙋетсѧ въ пра́вдꙋ, ᲂу҆сты́ же и҆сповѣ́дꙋетсѧ во спасе́нїе[1].
Спустя довольно продолжительное время Сира впала в некую болезнь; однако не искала врачевства в волшебстве, как это было в обычае у тех нечестивых, но обратилась сердцем своим ко Господу. Страдая телом, она пришла к храму христианскому и начала упрашивать пресвитера дать ей хотя немного праха церковного, надеясь получить от того праха исцеление. Но пресвитер отвергнул ее, как нечестивую, сказав:
— Какое общение может быть между тобою, неверующей, и верующими? Что общего между тобою, идолослужительницею, и храмом христианским?
Она не прогневалась на это, зная сама о своем недостоинстве, но умолчала и прикоснулась с верою к одежде иерея,
