— Лучше скажи ты сам, — предложил ему святый Гаий.
— Царь Диоклетиан, — сказал Максим, — просит отдать Сосанну за сына его Максимиана.
— Дева имеет уже Христа, Небесного Жениха, данного ей Богом Отцом, и пусть будет тебе хорошо известно, что она уже не может выходить замуж, — ответил на это предложение епископ.
— Всё, что дает Бог, вечно, — сказал Максим.
— Приими и ты жизнь вечную, — предложил ему папа.
— Что есть жизнь вечная? — спросил он.
— Та есть жизнь вечная, которую познал я, — вступил в беседу Клавдий.
— Кого ты познал, Того и я познать желаю, — обратился к нему Максим, — но все-таки нам не следует удаляться от родства с царем.
— Мы убеждаем тебя, — возразил святый Гаий, — веровать в Господа нашего Иисуса Христа, вечного Сына Божия, а видимая слава и честь земного царя временны, и родство с ним не приносит ничего; всё это вместе с кратковременною жизнию минует и погибнет. Что же обещает нам Небесный Царь, Христос Бог наш, то вечно и необходимо, и достойно того, чтобы к тому стремиться.
Выслушав это, Максим умилился и с радостию дал согласие принять святую веру.
— Тебе известно, брат, — сказал епископ, — что мы оставили всё свое имение и теперь ничего не ищем, кроме Господа нашего Иисуса Христа, Которым мы живем и Которым хвалимся.
— Не медлите, господие мои, — воскликнул Максим, — и поторопитесь сделать всё, что считаете необходимым для моего спасения.
Заповедав ему пост, епископ отпустил его домой. Удалившись, Максим сначала скрывал свою веру во Христа, хотя и горел любовию к Гавинию, Гаию и особенно к Самому Господу Иисусу; потом, при усилении в нем любви к Богу, он начал явно исповедывать Имя Христово, презирая смерть. Но епископ и пресвитер советовали ему скрывать свою веру в продолжении пяти дней, пока не распродаст своего имения и не раздаст нищим. Максим повиновался им. Спустя пять дней он пришел к святому Гаию и, припав к его ногам, сказал:
