Теперь, когда я помолилась, мнѣ стало легче и я опять надѣюсь. Правда, отчего Богу не дать, когда его такъ просятъ? Пойду и поищу немного, не уронилъ ли кто-нибудь кошелекъ или блестящій алмазъ. (Уходитъ.)
Она не знаетъ, что уже исполнено желаніе ея. Она не знаетъ, что уже сегодня утромъ въ богатомъ домѣ, два человѣка, согнувшись, жадно разсматривали чертежъ Человѣка и восторгались имъ. Весь день сегодня они тщетно разыскивали Человѣка, — богатство искало его, какъ онъ ищетъ богатство. И завтра утромъ, когда сосѣди уйдутъ на работу, къ ихъ дому подъѣдетъ автомобиль, и два господина, низко кланяясь, войдутъ въ бѣдную комнату и принесутъ богатство и славу. Но не знаютъ объ этомъ ни онъ, ни она. Такъ приходитъ къ человѣку счастье, — и такъ же уходитъ оно.
Входятъ Человѣкъ и его Жена. У Человѣка красивая, гордая голова, съ блестящими глазами, высокимъ лбомъ и черными бровями, расходящимися отъ переносья, какъ два смѣлыхъ крыла. Волнистые, черные волосы свободно откинуты назадъ; низкій, бѣлый, мягкій воротникъ открываетъ стройную шею и часть груди. Въ движеніяхъ своихъ Человѣкъ легокъ и быстръ, какъ молодое животное, но позы онъ принимаетъ, свойственныя только человѣку: дѣятельно — свободныя и гордыя.
Опять ничего. Скоро я лягу въ постель и такъ буду лежать весь день, — пускай приходятъ за мной тѣ, кому я нуженъ, а самъ я не пойду. Завтра же лягу.
Ты усталъ?
Да, я усталъ и голоденъ. Я могъ бы, какъ герой Гомера, съѣсть цѣлаго быка, а придется довольствоваться кускомъ черстваго хлѣба. Ты знаешь ли, что человѣкъ не можетъ постоянно ѣсть одинъ только хлѣбъ — мнѣ хочется грызть, рвать, кусать!
