конечно загорѣлся какой нибудь кораблѣ; а понеже тогда было время пасмурное, то намъ, кромѣ зарева, ничего и видѣть было не можно, и для того пошили мы къ нему ближе; а по прочищеніи тумана увидѣли и въ самомъ дѣлѣ горящей корабль.
Печальное сіе позорище и напоминовеніе собственнаго моего злополучія, какъ меня нѣкогда въ бѣдномъ моемъ состояніи, въ какомъ погорѣвшіе и страждущіе люди находились, на корабль приняли, тронуло сердце мое столь сильно, что я тотчасъ приказалъ стрѣлять изъ пушекъ, дабы имъ дать знать, коимъ образомъ еще есть имъ надежда избавиться отъ неминуемой погибели, и перемѣня курсѣ, пошелъ прямо на помянутой горящей корабль, которой скоро потомъ почти въ глазахъ нашихъ и розорвало, и потопленіемъ онаго кончило весь пожаръ. А понеже оной начавшись съ полуночи до утра продолжался, то мы разсуждали, что служители его уже имѣли случай, на шлюбки убравшись, отъ сей бѣды удалиться, то давая имъ знать о своемъ къ нимъ приближеніи, велѣлъ я зажечь на мачтахъ и на кормѣ фонари; а при томъ стрѣлять поминутно изъ пушекъ, что все дѣлано было и не напрасно; ибо въ 8 часовъ по утру усмотрѣли мы двѣ людьми нагруженныя шлюбки, просящія нашей помощи.
Мыжъ поднявши призывной флагъ, на нихъ поворотили, а наконецъ приняли къ себѣ на корабль до 60 человѣкъ мущинъ и женщинъ, между которыми были многіе и пасажиры. Командиръ же сего нещастнаго собранія расказалъ намъ слѣдующее: Я не могу вамъ сказать, говорилъ онъ, отъ чего здѣлался въ кораблѣ моемъ пожаръ, а только о томъ знаю, что оной начался по нещастію нашему во внутреннихъ частяхъ его, такъ что хотя мы сперва огонь и утушили, но наконецъ оной по всему интруму распространился, и намъ уже не оставалось ни малѣйшаго способу къ спасенію, и для того собравши, сколько было можно, съѣстныхъ припасовъ, сѣли въ шлюбки, и думали держать къ Тереневѣ, или новой землѣ. Но тщетнаябъ была наша надежна, чтобъ до нея добраться; ибо по малому числу нашего провіанта, не моглибъ мы туда пришли и благополучнымъ вѣтромъ. И такъ вообразите себѣ ту радость, которую мы тогда чувствовали, когда отчаенныя сердца наши, слыша намѣряющихся подать намъ руку помощи, начали
