— 173-если бъ вы меня теперь приговорили Къ колесованію, къ-повѣшенью, къ костру,
Я преданнымъ слугой, какъ жилъ, такъ и умру.“
„Я знаю, Хитролисъ, найдешь ты оправданья,"
Сказалъ король, „но нѣтъ, напрасны всѣ старанья. Рѣчами сладкими ты всѣхъ насъ проводилъ,
Теперь же судъ рѣшитъ, чего ты заслужилъ."
И, обратясь Шъ толпѣ, прибавилъ Благородъ: і, Кто — съ жалобой пришелъ, пусть выступитъ впередъ. Представивъ жалобу, пусть дастъ всѣ разъясненья,
А судьи разберутъ, законны ль Обвиненья."
Еще послѣднихъ словъ король не досказалъ,
Какъ воздухъ весь лѣсной отъ криковъ задрожалъ: Буръ яростно ревѣлъ, свой выражая гнѣвъ;
Махая крыльями, горланилъ Звонкопѣвъ, Кубышка-курица и всѣ ея подруги Клохтали жалобно и горестно. Въ испугѣ,
За спины прячась всѣхъ, кричалъ ІІушокъ-зайченокъ, А трескъ Фробэра былъ однообразно-звонокъ.
Вылъ страшно Изенгринъ, Рычлай ворчалъ сурово И Реворогъ — онъ кумъ убитой былъ коровы — Ревѣлъ внушительно. Мяукалъ Тигрикъ-котъ,
— 173-если б вы меня теперь приговорили К колесованию, к-повешенью, к костру,
Я преданным слугой, как жил, так и умру.“
„Я знаю, Хитролис, найдешь ты оправданья,"
Сказал король, „но нет, напрасны все старанья. Речами сладкими ты всех нас проводил,
Теперь же суд решит, чего ты заслужил."
И, обратясь Ш толпе, прибавил Благород: і, Кто — с жалобой пришел, пусть выступит вперед. Представив жалобу, пусть даст все разъясненья,
А судьи разберут, законны ль Обвиненья."
Еще последних слов король не досказал,
Как воздух весь лесной от криков задрожал: Бур яростно ревел, свой выражая гнев;
Махая крыльями, горланил Звонкопев, Кубышка-курица и все её подруги Клохтали жалобно и горестно. В испуге,
За спины прячась всех, кричал ІИушок-зайченок, А треск Фробэра был однообразно-звонок.
Выл страшно Изенгрин, Рычлай ворчал сурово И Реворог — он кум убитой был коровы — Ревел внушительно. Мяукал Тигрик-кот,
