— 28 —
II.
Старикъ вернулся поздно ночью, самъ прибралъ лошадь и, не сев ужинать, залѣзъ спать на полати. Старуха слышала все, но голосу не подала, — она боялась мужа и только тяжело вздыхала.
Прошло недѣли три. Весна брала свое, снѣгъ давно стаялъ и, какъ говорили, тронулись рѣки по вершинамъ. Сибирскія рѣки начинаютъ ледоходъ съ истоковъ, потому что тамъ теплѣе. Ница и Тура посинѣли, надулись, и со дня на день ждали полой вешней воды. Старый Кожинъ сграшивалъ каждаго проѣзжающаго, какъ и гдѣ прошли рѣки,—это его очень занимало. Разъ, когда онъ вечеромъ сидѣлъ на своей завалинкѣ, проѣзжавшій мужичонка изъ сосѣдней деревнишки остановился у кабака, и около него собралась толпа народа.
— Что такое сдѣлалось?—спрашивалъ Кожинъ, когда народъ нобѣжалъ мимо него къ кабаку.
— Неладно, Ермтлъ Ефимычъ: мертвяка нашли въ Красномъ Яру...
— Н-но-о?..
— А мужикъ сказываетъ... Въ волость, слышь, заявленіе сдѣлалъ. Значитъ, въ самомъ Красномъ Яру...
— Охъ, охаверники! — обругался Кожинъ.
Онъ пошелъ вмѣстѣ съ другими къ кабаку. Мужичонка стоялъ на крыльцѣ и десятый разъ разсказывалъ напиравшей на него толпѣ, какъ онъ ѣхалъ мимо Краснаго Яра и наткнулся на мертвяка — лежитъ сердечный, какъ былъ, въ лаптяхъ, а лица нѣтъ. Голова разбита, а лицо изрублено. Котомочка около валяется.
— То-то подлецы!..—ругался громче всѣхъ Кожинъ, размахивая руками.— Кто-нибудь подкинулъ намъ мертвяка, потому въ нашихъ мѣстахъ этакими дѣлами не займутся.... Въ лаптяхъ, говоришь?..
— Чужестранный какой-нибудь, изъ расейскихъ...
— Восетта шерстобитъ проходилъ въ лаптяхъ-то, — замѣтилъ неизвѣстный голосъ въ толпѣ.
Всѣ волостные подняты были на ноги: дѣло случилось необычное, и безъ станового не обойдешься. Gервымъ дѣломъ, полицейское дознаніе. Волостные старички только кряхтѣли: наѣдетъ становой Циркулевъ, тогда не развяжешься съ мертвякомъ.
— Кто-нибудь подкинулъ, — настаивалъ Кожинъ въ волости.
Онъ попалъ въ число понятыхъ, когда пріѣхало начальство. Становой остановился у него, и они поѣхали на мѣсто происшествія вмѣстѣ. До Краснаго Яра было всего верстъ десять. Зимой здѣсь мало ѣздили, потому что былъ крутой спускъ, а зимнякъ пролегалъ прямо черезъ болото. Если бы мужичонка, проѣхавшій по лѣтней дорогѣ первымъ, запоздалъ на одинъ денекъ, мертвяка унесло бы полой водой, которая заливаетъ Яръ.
— Вѣдь вотъ чортъ понесъ человѣка... — ворчалъ Кожинъ, когда они подъѣзжали къ Яру.
— Не нравится? — шутилъ становой, чувствовавшій поживу. — Давно я у васъ не бывалъ...
— Что же, живемъ мы тихо и смирно, слава Богу, ваше благородіе... Никакихъ качествъ за нами нѣтъ...
— Разговаривай... А законъ знаешь?
— Конечно, законъ, оно точно: законъ требуетъ порядка.
Когда плетеный коробокъ, заложенный парой сытыхъ доморощенныхъ лошадей, подкатилъ по размякшей, избитой еще осенними колдобинами дорогѣ
