— Ахъ, Господи… что̀ же это такое?.. Да Викторъ Николаичъ… Ахъ, Господи!.. — причитала Заплатина, безтолково бросаясь изъ угла въ уголъ.
— Чего тебҍ?..
— Да ведь ты слышалъ: прі-ҍ-халъ…
— Что̀ же изъ этого?
— Болванъ! Да вѣдь Приваловъ— миллiонеръ, пойми ты это… Мил-лi-о-неръ!.. Ахъ, Господи, гдѣ же мой корсетъ… гдҍ мой корсетъ?
— Отстань, пожалуйста…
— Дуракъ!.. Ахъ, Господи… Вҍдь говорила я Агриппинҍ Филипьевнѣ, ужъ сколько разъ говорила: ,,Mon ange, ужъ повѣрьте, что недаромъ пріҍхалъ этотъ вашъ братецъ…“ Да-съ!.. Вотъ и вышло по-моему. Ахъ! вотъ пойдетъ переполохъ: Бахаревы, Ляховскіе, Половодовы… Я очень рада, что Приваловъ посбавитъ имъ спеси, то-есть Ляховскимъ и Половодовымъ. Ужъ очень зазнались… даромь, что рыльце-то у нихъ въ пушку. Вотъ ужо, погодите, подтянетъ васъ, голубчиковъ, наслѣдничекъ-то… Ха-ха… Викторъ Николаичъ, дерево ты этакое, слышишь: Приваловъ приҍхалъ!
— Да отвяжись ты отъ меня, ржавчина! ,,Прiҍхалъ, приѣхалъ“, — передразнивалъ онъ жену. — Нужно, такъ и пріѣхалъ. Такой же человѣкъ, какъ и мы грҍшные… Дай-ка мнҍ миллiонъ, да я…
— Отчего же онъ не остановился у Бахаревыхъ? — соображала Заплатина, заключая свои кости въ корсетъ. — Видно, себѣ на умҍ… Все-таки сейчасъ поѣду къ Бахаревымъ. Нужно предупредить Марью Степановну… Вотъ и партія Nadine. Точно съ неба женихъ свалился! Этакое счастье этимъ богачамъ: своихь денегъ не знаютъ куда дѣвать, а туть, какъ снѣгъ на голову, зять милліонеръ… Воображаю: у Ляховскаго дочь, у Половодова сестра, у Веревкиныхь дочь, у Бахаревыхъ цѣлыхъ двѣ… Вотъ извольте туть раздѣлить между ними одного жениха!..
— Бабы— такъ бабы и есть, — резонировалъ Заплатинъ, глубокомысленно разсматривая расшитую цвѣтнымъ шелкомъ полу своего халата. — У нихъ свое на умѣ! ,,Женихъ“ — такъ и было… Прiѣхалъ человѣкъ изъ Петербурга, — да онъ и смотреть-то на вашихъ невѣстъ не хочеть! Этакого осетра женить… Тьфу!..
— Ничего ты не понимаешь, — съ напускнымъ равнодушіемъ проговорила Заплатина, облекаясь въ перекрашенное шелковое платье травяного цвѣта и несколько разь примѣривая лѣтнюю соломенную шляпу съ коричневой отдѣлкой. — Развҍ мужчины могуть что-нибудь понимать! По-твоему, напримѣръ, Приваловъ заберется съ Иваномъ Яковлевичемь къ арфисткамъ въ ,,Магнитъ“ и будетъ совершенно счастливъ? Да? Какъ Лепешкинъ, Ломтевъ… Вѣдь и ты не прочь бы присоединиться къ ихъ компаніи. Пожалуйста, не трудитесь отпираться… Всҍ вы, мужчины, одинаковы и меня не проведете! Нҍтъ… Насквозь всѣхъ васъ вижу: промѣняете на первую танцовщицу.
Заплатина круто повернулась передъ зеркаломъ и посмотрѣла на свою особу въ три четверти. Платье сидҍло кошелемъ; на спинҍ оно отдувалось пузырями и ложилось вокругъ ногъ некрасивыми тощими складками, точно подъ ними были палки. „Развѣ надҍть новое платье, которое подарили тогда Панафидины за жениха Капочкҍ?“ — подумала Заплатина, но сейчась же рѣшила: — „Не стоитъ… Еще, пожалуй, Марья Степановна подумаетъ, что я заискиваю передъ ними!“ Почтенная дама придала своей физiономiи гордое и презрительное выраженіе.
— А ты вотъ что̀, Хина, — проговорилъ Заплатинъ, наблюдавшiй за послѣдними маневрами жены. — Ты не очень тово… понимаешь? Пожалѣй хересъ-то… А то у тебя носъ совсѣмъ клюквой…
