да будетъ ти слава и предъ званными[1] съ тобою, яко всякъ возносяися смирится, а смиряися вознесется[2].И аще къ сему приложи земьскій обычаи, егда званъ будеши на бракъ и не мози упитися до многа піянства, ни до позда сидѣти, за нежъ во мнозе піянствѣ, и въ долзесидѣніи бываетъ брань, и сваръ, и бои, притчею и кровопролитіе, и ты бывъ тутожъ, аще не дерешися, и не бранишися будеши въ тои брани и въ дракѣ не послѣднеи, но и первои, за неже долго сѣдиши и брани дожидаешися. И государю въ томъ на тебя помолва жъ будетъ: спати къ себѣ неидешь, а домочадцемъ покоя въ томъ нѣтъ и расправки съ иными зваными; аще ли упіешися до піяна, а къ себѣ спати не сошедше, или не съѣдеши тутъ уснеши гдѣ пилъ, и будеши небрегомъ ни кимъ же, занежъ на пиру людіе мнози, а не ты единъ; и въ томъ во всемъ піянствѣ и небреженіи, платіе на себѣ изгрязниши, колпакъ или шапку истерзаеши[3], аще ли будетъ денегъ въ мошонкѣ или въ калитѣ[4] то вымутъ, и ножъ[5] соимутъ, ино въ томъ государю у кого пилъ въ тебѣ кручина, а тебѣ наипаче, а се истерялся, а отъ людеи срамота, и молвятъ самому піяну. Видиши ли каковъ срамъ и укоръ, и тщета имѣнію во мнозѣ піянствѣ; аще ли соидѣши или съѣдеши, а во мнози піянствѣ и ты на пути уснеши, а до дому не доѣдиши и ты постражеши и горше перваго, соимутъ съ тебя и все платіе, и что имаше съ собою, то все обыщутъ не оставятъ ни срачицы. Аще ли не изтрез-
