лесную храни; кромѣ жены своей незнай никого. И пьянственнаго недуга такожде берегись; въ двухъ сихъ главизнахъ—вся злая свидятся, до ада преисподняго; и домъ пустъ, имѣнію тщета и отъ Бога непомилованъ будетъ, и отъ людей безчестенъ и посмѣянъ и укоренъ и отъ родителю проклятъ. Аще, чадо, тебя отъ сего злаго Господь сохранитъ законъ сохраниши по заповѣди Господни, отъ хмельнаго питія воздержися, и во всякихъ добродѣтелехъ поживеши, якоже есть богобоязливіи людіе, и ты отъ Бога помилованъ будеши, а отъ людеи честенъ; и исполнитъ Господь домъ твой всякою благодатію. И еще воспомяну ти: гостей пріѣзжихъ у себя кормити; а на сосѣдствѣ и знаемыми любовно жити[1] о хлѣбѣ и о соли, и о доброй сдѣлкѣ и о всякой ссудѣ. А поѣдешъ куды въ гости поминки недороги вози за любовь. А въ пути отъ стола ѣсть подавай домашнимъ государемъ, и приходящимъ, и ихъ съ собою сажай за столъ, а маломожнымъ милостыню давай. Аще сія твориши, то вездѣ тебя ждутъ и встрѣчаютъ[2], и отъ всякаго лиха берегутъ; не стану не подадутъ, и на дорогѣ не разобьютъ; того ради кормятъ добраго за добро, и лихаго отъ лиха; тотъ ся на добро обратитъ, во всемъ въ томъ убытка не будетъ[3]; въ добрыхъ людехъ хлѣбъ соль заемное дѣло, а поминки такожде, а дружба въ вѣкъ, а слава добрая. А на дорогѣ, и въ пиру, и въ торговлѣ, отнюдь самъ брани не зачни; а кто излаетъ терпи, Бога ради, отъ брани уклонись; добродѣтель злобу преодолѣваетъ. Господь гордымъ противится смиренна Богъ любитъ, а покорному Богъ благодать дастъ.
