— Вы были на палубѣ, мистеръ Ванъ-Вейденъ? Ну, что? какъ дѣла? — спросилъ Волкъ Ларсенъ на слѣдующее утро за завтракомъ.
— Достаточно ясно, — отвѣтидъ я, — Свѣжій западный вѣтеръ, который обѣщаетъ усилиться, если только вѣрить Луису.
Онъ съ довольнымъ видомъ кивнулъ головой. — Есть признаки тумана?
— Густая пелена на сѣверной и сѣееро-западной части горизонта.
Онъ снова кивнулъ головой, повидимому, еще болѣе довольный.
— А Македонія?
— Ея не видно, — отвѣтилъ я.
Его лицо вдругъ вытянулось при этомъ извѣстіи, и я никакъ не могъ понять, чѣмъ онъ недоволенъ.
Но я скоро понялъ это. — Дымъ! — закричали съ палубы, и его лицо тотчасъ же прояснилось. — Это хорошо! — воскликнулъ онъ и поспѣшно вышелъ на палубу, спустившись затѣмъ въ трюмъ, гдѣ охотники въ первый разъ завтракали въ своемъ изгнаніи.
Модъ Брюстеръ и я еле дотрогивались до пищи, глядя съ тревогой другъ на друга и прислушиваясь къ голосу Ларсена, который доносился къ намъ въ каюту черезъ переборку. Онъ говорилъ довольно долго, и, когда кончилъ, то раздались рукоплесканія и громкіе крики одобренія.
Переборка была довольно толста, такъ что мы
