дирижабль, такъ что онъ вверхъ тормашками шлепается на землю. Спасенія дирижаблю отъ моей пушки нѣтъ!
— Слушайте!—поморщился генералъ.—Это что-то странное… Какъ вамъ, право, не стыдно? Придумали такой хорошій, прекрасный дирижабль и вдругъ—противъ него пушку! Это даже, простите, неделикатно.
— Ничего не вижу тутъ неделикатнаго,—усмѣхнулся незнакомецъ.—Согласитесь сами, что военная техника и способы борьбы съ непріятелемъ должны все время совершенствоваться, все время шагать впередъ, не застывая на одномъ мѣстѣ. Мой дирижабль—ужасная вещь! Должно же быть придумано противъ него какое-нибудь противоядіе.
— Гм… Конечно, это такъ, но не совсѣмъ; я еще понимаю, если бы вашу пушку выдумалъ кто-нибудь другой, пришелъ бы къ намъ и предложилъ купить…
— Господи!—всплеснулъ руками незнакомецъ.—Будто-бы это не все равно. Ну, легче-ли вамъ будетъ, если я сейчасъ выйду за двери, срѣжу свои усы, повяжу иначе галстукъ, войдя, снова поздороваюсь, и сдѣлаю видъ, что я совершенно другой человѣкъ, который сроду васъ не видывалъ. Хотите, я это сдѣлаю?
Генералу стало стыдно, потому что
