Однажды я измѣнилъ своимъ убѣжденіямъ.
Будучи прогрессистомъ, я, вообще, держусь того взгляда, что съ домашней прислугой обращаться должно строго, и хотя и вѣжливо, но безъ тѣни фамильярности. Иначе прислуга портится.
Въ одинъ дождливый вечеръ я зашелъ къ знакомымъ. Радостно всей гурьбой высыпали знакомые въ переднюю встрѣтить меня, и я сталъ дружески со всѣми здороваться.
Седьмое рукопожатіе предстояло мнѣ продѣлать съ молодой барышней въ кокетливомъ передникѣ, но едва я протянулъ ей руку,—она спряталась назадъ и ни за что не хотѣла здороваться, хихикая и конфузясь. Сбитый съ толку, недоумѣвающій, я настаивалъ, искалъ ее руку, а хозяева смущенно засмѣялись и объяснили, что она—горничная.
Была преотчаянная минута всеобщаго молчанія и неловкости.
Не зная, что мнѣ дѣлать, я сказалъ:
— Все равно! Я все-таки хочу съ ней поздороваться. Она такой же человѣкъ, какъ и мы, и, право, давно уже пора разрушить эти нелѣпыя сословныя перегородки!..
