Все право распадается на публичное и частное (или гражданское). Это — высшее деление науки о праве, а также и всего его содержания. Различие в практических и научных занятиях непосредственно привело древних римских юристов к этому делению. Одни посвящали себя, в качестве государственных людей республики, публичным делам и публичному праву, другие, в качестве частных юрисконсультов, сосредоточивали свое внимание на юридических сделках и спорах гражданских[2].
Различие обеих дисциплин имеет не только научное, но и практическое значение; оно основано на научных соображениях, но также и на практических критериях.
Принципиальная идея здесь следующая. Если правовая норма предназначена служить прежде всего интересам отдельных лиц, то она относится к частному праву; если же решающим для нее является интерес общества, то она принадлежит публичному праву[3]. Это деление соответствует двойственному положению человека в обществе. Как свободная личность, он — носитель собственных целей, он — самостоятельный центр юридических отношений. Но в то же время он является членом обширного союза, которому подчиняется и служит.
Впрочем, в этом различии не заключается резкого противоположения, потому что благо отдельного лица и благо целого связаны самым тесным образом. Часто бывает трудно опреде-
- ↑ Thon: Rechtsnorm, стр. 110 и след.; ср. Roguin: Da règle de droit, Lausanne, 1889, стр. 174; Gierke: Deutsches Privatrecht, т. 1, § 4.
- ↑ Помпоний сообщает в l. 2, § 46. D. de orig. juris. 1. 2 о юристе Тубероне: transiit a causis agendis ad jus civile… doctissimus habitus est juris publici et privati.
- ↑ L. 1, § 2. D. de just. et jure. 1. 1. Ulpianus libro 1 institutionum: Hujus studii duae sunt positiones, publicum et privatum, publicum jus est quod ad statum rei romanae spectat, privatum quod ad singulorum utilitatem. § 4. I. eod. 1, 1. Следует обратить внимание на то, что противополагаются обе „ветви науки“ — studii. Ср., впрочем, Pernice: Parerga, IX, в Zeitschrift der Savignystift., rom. Abtheilung, т. 19, стр. 140.
вопрос, какие животные знают и наказывают прелюбодеяние. М. Voigt: Das jus naturale der Römer, т. 1, стр. 245. Таким образом допускалось, что жизнь животных управляется не одними законами природы, но представляет что-то вроде правового порядка.
