ному культурному кругу, привело и ко взаимному признанию их права[1].
Каждое государство, без сомнения, суверенно в пределах своей территории. Его воля является безусловным авторитетом для туземного судьи. Оно вольно предписывать, чтобы в пределах его территории суд творился только по туземному праву, и чтобы иностранное право не принималось во внимание даже в тех случаях, когда нужно разрешить правоотношение, касающееся одних только иностранцев[2]. Однако, современное государство пользуется такою властью только в исключительных случаях. Прежде всего чужое право не должно быть применяемо, когда оно
- ↑ Римляне не знали ничего подобного. Для сношений с членами других наций, правовое существование которых они все-таки, как было замечено выше, § 20, стр. 52, признавали, они создали особое право, специально приуроченное для таких сношений, jus gentium. Со времени переселения народов господствующее значение получила система персональности права, т. е. каждый жил по праву того народа, к которому он принадлежал по рождению, напр., салический франк — по салическому, аллеман — по аллеманскому, римлянин, римская церковь и ее духовное сословие — по римскому праву; см. Bethmann-Hollweg: Civilprocess, т. 5, стр. 282 и след. Это было впоследствии заменено системой территориальности права; см. Stobbe в Bekkers Jahrbücher, т. 6, статья 2: „Personalität und Territorialität des Rechtes“. В нем коренится так называемая коллизия статутов. Впервые обстоятельную теорию ее установил Bartolus, ad. tit. Cod. de summa trinitate, l. 1, nota 13—51, с богатой казуистикой, с решениями разных случаев и с приложением ко всему этому мест из Corpus juris.
- ↑ На этом основании Wächter в Archiv für civ. Praxis, т. 24, статья 2, т. 25, статьи 1, 4 и 12, развивает следующие три положения: а) Если законы нашего государства дают точные указания, на основании какого права следует разрешить данное правоотношение, то такие указания служат руководством для судьи. Это положение, без сомнения, правильно. b) Если право нашего государства не дает на этот счет точных указаний, то их надо вывести из духа нашего права и общих принципов. И это положение бесспорно. с) Если же и отсюда нельзя получить никаких указаний, то судья в сомнительных случаях должен применять даже к чужеземным правоотношениям право своего государства. Таким образом применение иностранных норм является исключением, наступающим в весьма редких случаях. Этот вывод был бы очень важен в практическом отношении; однако он не доказан и находится в противоречии с территориальным принципом, на котором право основывается еще со времени средних веков.
des Internationalen Privatrechtes, 1892. Из французской и английской литературы см. Laurent: Le droit civil international, Bruxelles, 1880 и след., 8 томов; Westlake: Lehrbuch des internationalen Privatrechtes, немецкое издание Holtzendorff’a, 1884. Весьма поучительны книги Niemeyer’a: Zur Kodifikation des internationalen Privatrechts, 1895 и das internationale Privatrecht des bürgerl. Gesetzbuchs, 1901. Закон о введении в действие гражд. улож. для герман. империи имеет в виду кодифицировать только несколько главнейших положений.
